- В ловушке? Ты не покойник?
«Нет, я жив, тут в доме еще два придурка-алкаша, мне надо уйти отсюда»,- вывел Антон и поднес чайник вновь к поверхности зеркала.
- Даже не знаю как тебе помочь, Антон, я живу тут с мамой, вдвоем. Папа покупал этот дом для нас три года назад, но в прошлом году его убили бандиты, взорвали машину, когда он возвращался с работы.
- «Ужас», - написал Антон.
- Я каждый день грущу, депрессия это, а еще месяц хожу в этой майке в знак траура.
«Какого траура?»
- Месяц как покончил с собой Курт
Антон опустил чайник и уставился на девушку. Детали одежды Юли навевали ностальгию: черные лосины, розовая резинка в волосах, на руке электронные часики - «Монтана»?
- Я плачу и все время слушаю его песни, не могу поверить, что самые важные люди в моей жизни уходят из этого мира. Это так несправедливо. Зачем он сделал это? Это очень печально. Такой музыкант и больше не напишет ни одной песни, а наша музыка гадость. Слушать нечего. Только «Агата Кристи» мне нравится. Я больше западную люблю.
- «Какая сегодня дата?»- вывел Антон наконец на зеркале, трясущимся пальцем.
- Восьмое мая.
- «Год?»
- Девяносто четвертый.
Антон перевел взгляд на окно, будто этот молочный туман виновен в этом «чуде», а может и правда виновен? Затем поднес чайник к зеркалу написал на запотевшей поверхности: «а я из 21 века :-(»
- Да ладно? Серьезно? Не шутишь? Это же клево! Это очень необычно, про тебя надо фильм снять. А что за скобка?
- «Грустный смайлик»
- Смайлик? Сколько тебе лет?
- «27, тебе?»
- Мне шестнадцать, учусь в десятом классе, причем хорошо, а маму все не устраивает - постоянно пилит и пилит меня, а как папа умер ещё и выпивать стала, каждый день вино. Я хорошо учусь, а её не устраивает. Хотя мой папа позаботился о моем будущем и после школы я поеду в Чехию учиться на дизайнера, это гарантировано, круто?
Антон кивнул и поднес ещё горячий чайник к зеркалу, чтобы написать «У тебя все получится»
- Конечно, я с тобой согласна, а ты кем работаешь?
- «Экзорцист», - вывел Антон.
Юля в миг стала серьезной, а затем звонко рассмеялась, не услышав, как дверь в комнату приоткрылась.
- Экзорцист, ха-ха-ха, как в фильме прям, я видела. «Изгоняющий дьявола», там, где девчонку гороховым супом стошнило. Демонов из меня будешь изгонять? Ха-ха-ха.
Антон улыбнулся. Юля в миг стала серьезной:
- А когда по телеку сказали, что Курт застрелился чуть в обморок не упала. Так плохо стало. Ты слушаешь Nirvana?
- «Да, люблю, пока телефон не сел, то слушал здесь»,- написал Антон и достал айфон из кармана, и показал его Юле в зеркале.
- Вы что музыку на телефонах там слушаете? Прикол! У папы большой телефон был, у тебя какой-то маленький, красивый.
- «Да, и фото делаем».
- Ох, это прогресс какой. У меня часики Монтана от отца на память достались. Он у меня воевал в Афгане и из Кабула привез мне, американские! Клевые?
- «Норм»
- А?
- «Хорошо»
- Я тогда совсем малая была, сейчас то уже конечно старье, но как память о папочке мне. Маме то он шубу из Афгана привез и видак. До сих пор работает.
Вскоре чайник совсем остыл, и Антон намеревался сбегать вскипятить его еще раз, но Юля опередила:
- Антон, мне надо собираться в художку, на занятия, поболтаем ещё вечером, хорошо? Если с парнем не пойду никуда.
Антон надышал на зеркало и написал «да»
- Давай, чувствуй себя как дома. Не скучай. Выйди, пожалуйста, из комнаты, мне переодеться надо.
Туча и Юрик выпили бутылку и перешли к следующей. На большой сковороде были поджарены яйца с салом на закуску, на запах которой, как кот пришел Антон.
- Можно и мне пообедать?
- Конечно можно, может еще водочки? - любезно предложил назойливый Туча.
- Да не пью я, я же говорил, я только поем.
- Что ты там делал один? - Туча был в сильном подпитии и глаза его имели нечеткий фокус, плавающим взором он рассматривал лицо Антона.
- Книжку читал, Жюль Верн.
- О как, а с нами значит западло тебе посидеть, за жизнь потереть, да?
- Нет, не западло, вот и спустился же.
- За северный Марьевск, сто грамм.
- Не.
- Туча, братан, - вмешался Юрик,- не доставай парня, не хочет и не хочет.
Туча разлил водку по стаканам- себе и Юрику, в глазах его заиграл огонь злобы:
- За нашего президента Трутина, за Эльбруссию. За национального лидера нашего выпьешь, Антон?
- Я, пожалуй, пойду, что-то аппетит пропал.