Она же продолжала ждать принца на белом коне.
Сколько Элли себя помнила, столько мечтала она об одном - богатстве, которое никак не желало идти к ней руки. У нее был ум, красота, но не было средств для того, чтобы обеспечить бриллианту достойную оправу. Никто не знал, сколько усилий ей приходится прилагать для того, чтобы держаться особняком, идти по жизни с гордо выпрямленной спиной, когда единственное желание расплакаться. Горько-горько, навзрыд. Причем причина для слёз всегда одна - зависть. Кому-то купили новое платье или туфельки? Конечно, они могут себе позволить такую роскошь, в то время как она, Элли, вынуждена донашивать обноски за своей старшей сестрой. И вещи переходят к ней в таком виде, когда на них уже смотреть больно, настолько они затасканные. Впрочем, Элли не отчаивалась. Она чем-то напоминала себе Скарлетт О? Хара, готовую ради обеспеченного будущего пойти на что угодно. Гордость - это прекрасно, но, умирая от голода, вряд ли захочется продолжать кичиться этим качеством. Иногда приходится поступиться принципами.
Нередко она повторяла фразу своей любимой героини. Сжав руки в кулаки, она лежала на кровати в студенческом общежитии и, как заклинание, повторяла:
- Видит Бог, я никогда не буду голодать.
Неудивительно, что при таком раскладе Элли мечтала найти себе богатого ухажера. Но богатые мальчики не смотрели в сторону красивой, но нищей девчонки. Большинство предпочитала держаться рядом с равными себе, а те, кто решался подойти к Элли, обычно оказывались не слишком хороши в её понимании. Она готова была продать свою гордость и честь, но не за мизерные подачки. Не за обед в дешевой забегаловке и пару фунтов в кошельке. Нет, если продаваться, то только по высшему классу, когда деньги, выданные "на булавки" могут обеспечить безбедную жизнь.
- Я не буду любовницей, я буду женой, - часто говорила она, а однокурсницы смеялись.
Они пребывали в твердой уверенности, что рано или поздно найдется тот человек, который заставит Лаветт отказаться от своих глупых мечтаний. Какой-нибудь сердцеед разобьет ей сердце и покажет изнанку жизни, доказав, что на таких, как она не женятся. Такие, как она, чаще становятся именно любовницами. Игрушками на время, развлечением для взрослых мальчиков, которые предпочитают живых кукол.
Элли отмахивалась от них, показывала язык и снова погружалась в учебу с головой.
Помимо жизни любовницы ей пророчили и ещё один вариант развития событий, казавшийся ещё более нереальным, чем предыдущий. Ей пророчили влюбленность, ради которой она забудет о планах по соблазнению миллионера и оценит правдивость фразы о том, что с милым рай в шалаше. Слыша такие заявления, Элли смеялась ещё заразительнее, чем раньше.
- Глупости. Я никогда не влюблюсь в человека, у которого нет ничего за душой, - говорила она.
- Это ты сейчас так говоришь.
- Ничего подобного. Я хочу, чтобы мой мужчин водил меня по шикарным ресторанам, покупал одежду и аксессуары в бутиках, дарил мне украшения и при этом ещё и наличные деньги мне давал. Вот такого я смогу полюбить. А какой смысл любить нищего?
- Ты любишь только деньги, - качала головой очередная собеседница.
- Да. И я этого не скрываю.
- И ты будешь любить человека даже, если он будет старым и уродливым?
- Если у него будут деньги, несомненно.
- Ты дура.
- Да нет. Дуры как раз большинство девушек. Какой смысл любить человека, не способного обеспечить достойный уровень жизни? Представь себе такую картину. У тебя красивый, молодой и очень-очень бедный муж, не способный дать вам ничего, кроме своей красоты. Да, каждый день ты любуешься его лицом, слушаешь его рассказы о том, какой он замечательный, но не понятый обществом, а потому бедный. Живешь с ним в квартирке с обшарпанными стенами, краны подтекают, электричество вы экономите, потому даже телевизор смотрите раз в неделю, а по выходным выбираетесь разве что в парк, потому что ни в кино, ни в кафе сходить не можете. Да и в парке чувствуете себя обделенными, ведь то тут, то там проходят дети со сладкой ватой или мороженным в руках, а вы и этого себе не позволяете. Одежда на вас старая, ведь новую купить не на что, зато парень, идущий рядом, любимый и единственный. И это вроде бы должно перечеркивать все недостатки. Но не для меня. Я не представляю себе такой жизни. Я не хочу, глядя по ночам в потолок, глотать слёзы, думая о том, что есть нам нечего, белье на кровати несколько раз заштопанное, занавески на окнах слова доброго не стоят. Не хочу. Я знаю такую жизнь, потому что всю жизнь я жила так. Моя мама клюнула на одного красавчика с пустым кошельком. И мое детство было мало похоже на сказку, в которых живут принцессы. А я - принцесса. Я хочу одеваться в бутиках, ездить на дорогом автомобиле, носить бриллианты и ужинать в дорогих ресторанах. Я хочу роскошную жизнь, а не существование. Не желаю знать, сколько стоит литр молока или пачка печенья. Желаю лишь сорить деньгами направо и налево, не задумываясь о том, сколько у меня осталось, потому что каждый потраченный фунт для меня будет незначительной тратой. Понимаете?
Вопреки ожиданиям, влюбилась Элли Лаветт именно в такого парня. Нищего, но красивого. Без особых перспектив на будущее, но ставшего дорогим и любимым. Несложно догадаться, что этого парня звали Том Кингстон.
* * *
Они познакомились на одной из студенческих вечеринок. Ничего особенного, все стандартно. Атмосфера вседозволенности, дешевый алкоголь, лившийся рекой, громкая музыка, дым сигарет. Такой густой, что едва ли можно разглядеть лица друг друга за этой завесой. Тем не менее, они смогли найти друг друга в толпе.
Темноволосую черноглазую девушку Томас заметил ещё в самом начале вечера, хотел подойти к ней, но друзья, пришедшие вместе с ним, отговаривали. О причудах Элли знали все, потому прекрасно понимали, она не станет знакомиться с ними. А, если снизойдет до них, то все равно будет вести себя не как с ровней, а как королева с подданными. На время Томас сделал вид, что внял советам, но, тем не менее, так и не отказался от идеи познакомиться с красавицей. Несколько раз взгляды их пересекались, но первый шаг никто делать не спешил, они так и продолжали играть в гляделки.
Кингстон в этот день пил очень мало, большую часть его времени занимало наблюдение за недоступной красавицей. Попутно он отметил, что девушка тоже не особенно прикладывается к алкоголю, лишь создает видимость причастности к общему веселью. Она весь вечер ходила с пластиковым стаканчиком в руках, в котором плескалось немного шампанского. Время шло, а горячительное так и не исчезало. Все активно наполняли и не менее активно опустошали свои стаканы, а Элли даже глоточка не сделала. Когда большинство уже дошло до состояния "дерево", Лаветт поставила свой, всё ещё полный стакан на стол и направилась к выходу. Том, к которому активно ластилась какая-то девица, имени которой он не помнил, а, может, не хотел помнить, оттолкнул неприятную собеседницу и последовал за Элли. Вслед ему неслись обвинения и несправедливые упреки, но он этого не слышал.
Важнее прекрасной незнакомки для него сейчас ничего не было.
Долго за ней идти не пришлось. Лаветт сидела на подоконнике, копалась в сумке в поисках пачки сигарет. Достала, наконец, искомое, вытянула сигарету и попыталась прикурить. Безуспешно. Девушка посмотрела на пустую зажигалку, ругнулась коротко и запустила ненужную вещицу в открытое окно.
- Вот так всегда, - проворчала она.
Обернулась и увидела Тома, приближающегося к ней. Он поднес зажигалку к её сигарете.
- Это ты, - усмехнулась девушка. - Мне кажется, или ты весь вечер только и делал, что наблюдал за мной.
- Тебе не кажется.
- Значит, правда, наблюдал?
- Конечно. Тебя сложно не заметить.
- Да ладно, - отмахнулась она, затягиваясь.
- На самом деле. Ты очень красивая.
- А... Какая польза от этой красоты, если она мне ничего не приносит?
- В каком смысле?
- В прямом. - Улыбнулась девушка. - Понимаешь, когда ты невзрачная мышка и при этом неудачница - проще жить. Нет никакого сожаления. Жизнь не дала ничего, потому и жалеть о том, что что-то пропадает, не приходится. А, когда жизнь дала красоту, но я все равно не могу никак этим даром распорядиться, становится обидно за себя.