В его жизни по-прежнему, царил бы штиль, если бы не очередная попытка сменить работу в погоне за большим заработком. Когда ему предложили зарплату выше, он, не задумываясь, решился на обмен, и... сделал только хуже.
Войдя в класс, он на время остолбенел, потому что увидел среди учеников её. Его Элли была здесь, беззаботно смеялась, пыталась ударить тетрадкой одного из одноклассников и точно так же, как прежде, откидывала назад непослушные пряди, выбивавшиеся из прически. На секунду их взгляды пересеклись, но ничего не произошло. Девушка окинула Кингстона оценивающим взглядом и отвернулась, словно он был пустым местом. Наваждение спало так же быстро, как и нахлынуло, и стало понятно, что это совсем не Элли, а посторонняя девица, которую он совсем не знает, и которая не знает его. Она, естественно, моложе, у нее более мягкие черты лица, она сама меньше ростом, да и в целом - не такая как Элли, однако, если специально не выискивать различия, можно запутаться и не сразу понять, кто из них - кто.
Никто, кроме самого Кингстона не знал, скольких усилий ему стоило начать урок и попытаться держать себя в руках. Он начал перекличку, подсознательно ожидая того момента, когда его наваждение поднимется из-за стола, и примерно на середине списка это произошло.
- Алексия Хейворт, - произнес он.
- Я, - девушка встала из-за парты и посмотрела на него с вызовом.
Её голос стал ещё одним ударом. Он не был похож на голос Элли Лаветт, но в нем сквозило то же самолюбование и уверенность, что мир обязан лежать под ногами его обладательницы.
Томас долго пытался бороться со своими воспоминаниями, но каждый взгляд на ученицу все сильнее окунал его в атмосферу прошлого. Невозможно было справиться, и он сдался под этим натиском. Последней каплей стал тот факт, что Алексия начала встречаться не с кем-нибудь, а именно с Локруа, который явно не был ограничен в средствах. Это было понятно с самого начала, достаточно было бросить всего один взгляд на нового ученика, чтобы понять все о его материальном состоянии.
"Ты снова уходишь от меня, Элли. И снова ты уходишь не к человеку, а к деньгам...".
Ключик на шее Алексии вызвал у Кингстона неконтролируемый приступ бешенства. Он готов был прямо в классе сорвать украшение с шеи девушки и выбросить его в окно, чтобы больше никогда не видеть. Оно стало напоминанием о том, что он никогда не сможет позволить себе подарить девушке что-то столь же дорогое, как подарил Локруа, и это злило сильнее всего.
* * *
Хватка на её горле несколько ослабла, и Алексия принялась жадно хватать ртом воздух, словно боялась, что её вновь примутся душить.
Его ладонь тем временем переместилась на бедро, забравшись под юбку.
- Не трогайте меня, - произнесла Алексия, и тут же вскрикнула, потому что её ухватили за волосы и дернули со всей силы. На глазах выступили слёзы.
- Ещё одно слово, и о красоте своей можешь забыть.
- В каком смысле? - хрипло спросила Хейворт, понимая, к чему клонит собеседник, но отказываясь верить в это.
- Сломанный нос девушек не красит, - ответил он отчужденно.
- Вы...
- Заткнись, - грубо прервали её.
- Но я же не Элли! - вырвалось у Алексии.
- Может, и не она. Но ты похожа на неё. Даже слишком похожа. Я не хотел делить её с кем-то, но она ушла от меня, а ты осталась. Так что, будь хорошей девочкой и не испытывай моё терпение.
Алексия с трудом сглотнула. Это тоже далось ей с трудом, попытка удушения не прошла даром. Девушке было больно.
- В любом случае...
- Да заткнись же ты! - вновь прикрикнул на нее Томас.
Он наклонился к ней ближе. Хейворт отпрянула и ударилась плечом, попутно поняв, что сейчас ей деваться некуда. Перспективы впереди отнюдь не радужные, но сбежать у нее все равно не получится.
Алексия закрыла глаза, словно это должно было помочь ей как-то уйти от реальности. Представить, что она где-то в другом месте, с другим человеком. Только чтобы не изобразить на лице отвращение и не разозлить Кингстона ещё сильнее.
Она чувствовала, что ещё немного, и он её поцелует, но в этот момент в кармане пальто зазвонил телефон.
- Мне нужно ответить, - произнесла она и собиралась достать трубку из кармана, но Кингстон перехватил её за запястье.
- Ты не будешь отвечать.
- Я должна.
- Ты не будешь отвечать, - повторил он.
И в голосе его было гораздо больше злости, чем прежде.
Томас вытащил телефон из кармана Алексии, прочел надпись на дисплее и произнес с издевкой в голосе:
- Любимый... Надо же, как трогательно.
- Патрик, - одними губами прошептала Хейворт.
- Патрик, Патрик, - передразнил её мужчина. - Именно он, но только боюсь, он никогда не услышит твой голос.
Том щелкнул крышкой телефона, сбрасывая звонок. Открыв окно, он вышвырнул телефон, отодвинулся от Алексии и завел машину. Проехав по телефону девушки, он дал обратный ход, выехал из подворотни и помчался по трассе.
Алексия понимала, что ничем хорошим это путешествие для нее не закончится. Столько решимости было во взгляде Кингстона, что и спрашивать не стоило. Ответ был очевиден. Гоняя по улицам на такой высокой скорости, он явно намеревался не доехать до пункта назначения. А, если и доехать, то только до того пункта, что называется не иначе, как ад.
- Сбавьте скорость, - попросила девушка, понимая, что это безнадежно.
- И какой в этом смысл?
- А зачем так гонять?
- Затем, что я собираюсь сегодня покончить со всем этим фарсом.
- Если вам не терпится на тот свет, не нужно в это меня втягивать. Я хочу жить.
- Я не хочу, чтобы ты жила.
- Откройте дверь, - прошипела Алексия.
- Ты что, надеешься выброситься из машины?
- Если это нужно для освобождения, - выброшусь.
- Дура. Ты всё равно покалечишься. Как вариант, попадешь под другую машину, так что выжить у тебя не получится.
- Откройте дверь, - повторила Алексия.
Томас не ответил. Он продолжал гнать на огромной скорости вперед, не останавливаясь на светофорах, не обращая внимания на пешеходов и другие транспортные средства. Алексия с ужасом смотрела на стрелку спидометра, думая о том, что сойдет с ума раньше, чем умрет. От нервного перенапряжения. И ещё неизвестно, какой будет её смерть. Мгновенной, когда ничего не чувствуешь? Или мучительной, когда каждое мгновение, как испытание на прочность. Каждая минута жизни отдается болью во всем теле и хочется только одного: поскорее от этого мучения и этой боли избавиться.
Но вместо того, чтобы сидеть и ждать смерти, Алексия попыталась дотянуться до тормоза. Кингстон выругался от души, стараясь отпихнуть девчонку. Они сцепились в борьбе за руль, пытаясь оттолкнуть друг друга. Машина вылетела на встречную полосу, вихляя из стороны в сторону. Встречным автомобилям удавалось избежать столкновения лишь благодаря скорости. Они вылетели на мост, то и дело, цепляя заграждения и высекая искры из металлических столбиков.
Томас, наконец, отшвырнул Алексию от себя и резко выкрутил руль...
А дальше осталась только одна мысль: "Это конец".
* * *
Когда машина слетела с моста, Алексия уже была на пределе. Она чувствовала, что этим все и закончится, но до последнего верила, что всё обойдется. Не обошлось. Машина летела на огромной скорости, вниз, в глубину, откуда не выбраться.
"Не хочу умирать. Не хочу. Не сейчас", - думала девушка, стараясь убить в себе ту панику, что вольготно со всеми удобствами расположилась в мыслях.
Она инстинктивно вжалась лицом в подушку безопасности, обхватила её руками и ногами, почувствовала, как машина ударилась об воду.
По идее подушки безопасности должны сдуться, но ничего подобного не происходит. Алексии хотелось заплакать, но она грубо одернула себя, напоминая, что сейчас не время для паники. Она протянула руку и запустила её в карман куртки Кингстона, доставая складной нож. Вспорола свою подушку безопасности, его... Лопнуло стекло, и кабина начала заполняться водой. Не тратя время на поиски своих принадлежностей, Алексия бросила последний взгляд на Кингстона. Он не дышал, вообще никаких признаков жизни не подавал. И Алексия, заглушив голос совести, настоятельно советующий спасти человека, выплыла в образовавшуюся на месте ветрового стекла, дыру. Мокрая ткань казалась в разы тяжелее, чем обычно. Она тянула вниз, словно желая, чтобы Алексия осталась здесь, на дне, вместе с Кингстоном. Тяжелая, темная, тягучая. Вода удерживала девушку в своих руках, не давая возможности всплыть наверх.