Разумеется, свои истинные настроения Патрик старался Алексии не показывать, но она всё без слов понимала. Давала о себе знать всё та же связь. Патрик без труда считывал эмоции Алексии, а она понимала, что творится в его душе. Хотелось подойти, обнять и сказать, что всё будет хорошо. Но что-то Хейворт останавливало. Возможно, тот факт, что она сама не была уверена в положительном исходе дела.
Нет, сомнений в Патрике не было. И в самой себе она тоже не сомневалась. Темной лошадкой в их истории оставался Томас Кингстон, сделавший неожиданное признание. И кто бы мог подумать, что он, действительно, испытывает что-то к ученице? Алексии его признание до сих пор казалось бредом. В его словах она совсем не видела искренности, лишь желание потешить самолюбие, испортив кому-нибудь из окружающих жизнь.
Патрик, действительно, обнаружился в кабинете Элизабет. Сидел за столом, опираясь локтем на столешницу и подперев ладонью щеку. При этом его взгляд был внимательно прикован к экрану.
- Ты занят? - шепотом поинтересовалась Алексия.
Локруа оторвался от своего занятия и посмотрел на девушку.
- Я разговариваю с мамой, но, думаю, ты нам не помешаешь. Кроме того, отличная возможность вас познакомить.
- Мне как-то не по себе от такой перспективы, - пробормотала Хейворт, вновь стягивая резинку с волос и позволяя им свободно рассыпаться по плечам.
Когда Алексия нервничала, она то и дело теребила пряди волос. Знала, что привычка дурная, но никак не могла от неё избавиться.
- Не бойся, - улыбнулся он. - Всё будет хорошо.
- Обещаешь? - прищурилась Алексия.
- Слово джентльмена, - кивнул Патрик.
Алексия приподняла уголок губ в улыбке, что не осталось незамеченным для Патрика.
- Что такое? - удивился он.
- Ты нахватался английский привычек. Называешь себя джентльменом.
- Но это же правда?
- Правда, - согласилась девушка.
- С кем ты разговариваешь? - тем временем Натали, отлучавшаяся на несколько секунд, вновь вернулась к компьютеру.
Судя по голосу, собеседницей Патрика была не Элизабет. Другая особа женского пола. Радовало то, что это не Изабелл, но вместе с тем появление рядом с Патриком новой девушки несколько настораживало. После того, как её мальчик связался с уличной девкой, основательно вымотавшей ему нервы, Натали любую девушку, находящуюся рядом с Патриком, начинала подозревать во всех смертных грехах.
Громом среди ясного неба стало для неё известие о том, что и в Лондоне, вдали от дома, Патрик умудрился вновь сойтись с Изабелл. Правда, обо всё Натали узнала последней. А, узнав, устроила скандал Элизабет, не забившей тревогу, как только Патрик сорвался и в очередной раз потянулся к своему наркотику.
Изабелл вновь позвонила Натали уже после возвращения в Париж. Женщина недоумевала, что могло потребоваться от неё этой девице. Они уже давно всё обсудили, расставили все акценты и пришли к выводу, что лучше им никогда не пересекаться, чтобы не случился локальный конфликт, щедро приправленный бранью, а, возможно, и дракой сопровождающийся. Однако девчонка вновь набрала номер Натали и что-то мило прощебетала о том, что нужно поговорить, как хорошим подругам за чашечкой кофе. Несмотря на то, что особого желания пересекаться не было, Натали на встречу согласилась и была в итоге неприятно поражено.
Встречу Изабелл начала со слов:
- Я знаю, где Патрик.
Наверное, в тот момент мадам Локруа побледнела, потому что Изабелл не удержалась и расхохоталась.
Придвинув к себе пепельницу, она закурила первую сигарету и начала своеобразную исповедь. Только в роли слушателя выступал не священнослужитель, а Натали, отнюдь не обладавшая ангельским смирением. Временами она готова была взорваться и разнести всё вокруг, чтобы выместить свой гнев, но потом что-то заставляло женщину удерживать себя в рамках приличия, подтверждая свой статус леди из высшего света, не способной опуститься на один уровень с Изабелл. Пусть они сидят за одним столом, но они не ровня, и никогда не встанут на одну ступень социальной лестницы.
Она ничего не боялась и совершенно не стеснялась подробностей очередного эпизода своей жизни, в котором одну из ведущих ролей сыграл Патрик. Откровенность в её рассказах зашкаливала. Она поведала обо всём. Ничего не скрывая, называя все вещи своими именами.
- А апофеозом всему стала его оговорка; он назвал меня именем другой девушки. Своей одноклассницы, - завершала свой рассказ Изабелл. - Довольно неприятно услышать из уст человека, с которым только что занимался сексом, чужое имя. При этом обращается он к тебе, а видит перед собой другого человека. И это такое мерзкое чувство.
Затушив сигарету, девушка поднялась из-за стола, оставив на столе деньги за свой кофе, и ушла. Натали осталась в одиночестве. В тот момент она не особенно понимала, для чего нужен был этот разговор, и что конкретно хотела донести до нее Изабелл. То ли новость о том, что нашла Патрика, то ли о том, что отношения их уже окончательно отошли в прошлое и больше никогда не повторятся.
После этого разговора Натали была серьёзно настроена, собиралась забрать Патрика домой, но он неожиданно заупрямился. Вновь начал отстаивать свою позицию.
Обычное явление - когда женщины в любви поддаются сильным страстям. Немного удивителен тот случай, когда заложником положения становится мужчина. Именно он идёт на какие-то уступки и старательно держится за отношения, которые у него есть, не желая делать шаг вперёд, навстречу неизвестности. Патрик был как раз из категории тех мужчин, что ради любви способны идти на глупые поступки.
Натали долго расспрашивала Патрика о его жизни, но пока не спросила в лоб, ответа так и не получила. Сын делал вид, что намеков не понимает, и особенно о своей личной жизни не откровенничал. Но в итоге признался. Да, у него вновь был период некоего помешательства, когда он начал встречаться с Изабелл. Да, именно на неё он тратил большие суммы денег. Да, он стал на этот раз инициатором разрыва, потому что понял: отношения себя исчерпали. Больше они ничего дать не могут. Стали обузой, от которой хочется поскорее избавиться. Нет, он не вернется во Францию до тех пор, пока не закончится учебный год. И всё потому, что у него новая любовь.
О новой любви он говорил мало и неохотно, бросив попутно, что уже давно вырос, и сам способен решать, с кем ему встречаться. И даже, если родители его выбор не одобрят, он не станет их слушать, и продолжит отношения со своей девушкой. И не стоит спрашивать, чем он руководствуется в своих поступках. Если человек когда-либо в жизни любил, он сам поймёт без подсказок. И на время Натали оставила сына в покое, перестав задавать ему вопросы о личной жизни.
Патрик в этом вопросе всегда был несколько щепетилен. Он терпеть не мог вторжения в свою личную жизнь, потому на вопросы мог реагировать непредсказуемо. Понимал, конечно, что Натали будет видеть в нём маленького мальчика даже, когда ему исполнится сорок, а то и больше. Но смириться с этим не мог. Ему отчаянно хотелось доказать, что он взрослый и самостоятельный, потому ни с кем ни о чем советоваться не станет. И вообще, если хочется с кем-то откровенничать, то пусть родят ещё одного ребенка. На этот раз девочку. Вот с дочерью Натали точно найдёт общий язык...
- Со своей девушкой, - уверенно ответил Патрик. - Могу вас познакомить, если хочешь.
- Хочу, - не задумываясь, ответила Натали.
А Патрик усмехнулся. Он и не рассчитывал на другой ответ. Знал, что матери хочется любым способом узнать, как можно больше о его жизни, но спрашивать она уже не решается, потому что знает: особо раскладывать по полочкам он не станет. Ограничится односложными ответами, а любопытство матери так и останется неудовлетворенным.