Если Натали познакомится с Алексией, ей даже расспрашивать ни о чём не придётся. Она всё увидит сама. И внешность оценит, и, как о человеке, об Алексии первые выводы сделает, пообщавшись немного на отвлеченные темы.
Алексия нерешительно сделала пару шагов к столу. Она стеснялась, и, кажется, даже начала краснеть. Кончики ушей точно горели, как в огне.
- Здравствуйте, - произнесла она, переборов всё-таки смущение и подойдя к столу.
- Мам, это Алексия - моя девушка. Алекс, это моя мама - Натали, - произнес Патрик невозмутимым тоном.
Сомнений быть не могло. Изабелл в разговоре упомянула имя Алексия. Выходит, с тех пор ничего не изменилось. Патрик, по-прежнему, встречается с этой девочкой.
Натали окинула свою собеседницу оценивающим взглядом.
Алексия тоже не упустила возможности внимательно присмотреться к матери Патрика, которую до этого момента видела лишь на фотографиях.
Натали, на самом деле, потрясающе выглядела. Роскошные рыжие волосы были собраны в строгую прическу, зачесаны и закреплены шпильками на затылке. На лице немного косметики, совсем чуть-чуть пудры и теней, чтобы оттенить природную красоту. Строгий костюм, из украшений лишь обручальное кольцо. Ничего лишнего, всё тщательно выверено и скомбинировано. Фотографии, которые Алексии доводилось видеть, не передавали и сотой доли очарования этой женщины.
У Хейворт вновь появилось то же самое чувство, что преследовало раньше, в самом начале общения с Патриком. Стало немного боязно, что она не сможет пройти своеобразный фейс-контроль, и Натали не одобрит её кандидатуру на роль девушки Патрика. Найдёт тысячу причин для придирок, а Патрик вполне возможно прислушается к словам матери, и его взгляд станет более критичным, не таким, как раньше. Когда-то и Патрик казался девушке неприступной крепостью, к которой никак не приблизиться. Сколько усилий не прикладывай, всё равно успеха не достигнешь. Только время будет потрачено впустую. Если подобные люди вбивают что-то себе в голову, то переубедить их невозможно. Они будут действовать своими методами, идти по проторенной дороге, не обращая внимания на советы окружающих.
- Ну, здравствуй, Алексия, - произнесла Натали и неожиданно улыбнулась.
Алексия смотрела на женщину так, словно в любой момент ждала подвоха с её стороны. Хотелось зарекомендовать себя с лучшей стороны, но ни одной дельной мысли в голове не было. Потому Алексия и произнесла то, что вертелось у нее в голове:
- Вы такая красивая!
* * *
Она проснулась от того, что кто-то заботливо укрыл её пледом. Но не торопился отходить. Замер на месте, а после - осторожно прикоснулся ладонью к щеке. Алексия приоткрыла глаза и сонно улыбнулась.
- Я разбудил тебя? - спросил Патрик.
- Нет. Совсем нет. Я не собиралась спать. Лишь ненадолго прилегла.
- Тогда не возражаешь, если я останусь с тобой?
- Нет. Когда бы я возражала?
Локруа отошел от кровати, взял со стола поднос и пересел на пол, рядом с кроватью.
- Есть не хочешь?
- Нет, - отрицательно покачала головой Алексия.
Вытащив из-под головы подушку, Хейворт взбила её немного. Обняв подушку, перевернулась на живот и теперь с удовольствием наблюдала за тем, как Локруа пил чай с тостом. Наблюдать за тем, как он ест, тоже можно было отнести к некоему ритуалу, который Алексии тоже нравился. В его действиях было какое-то изящество, которое присуще далеко не всем представителям сильного пола.
Разговор с Натали уже остался в прошлом, и тревога Алексию начала отпускать. Удивительно, но к ней женщина была настроена вполне дружелюбно, даже комплимент сделала, сказав, что Алексия очень милая. Хейворт, приготовившаяся к жизни на ножах, оказалась приятно удивлена.
Попрощавшись с мадам Локруа, Алексия незаметно выскользнула из кабинета, а Патрик продолжил общаться с матерью. О чем они говорили, девушка не спрашивала, считая, что Патрик обязательно поделится с ней своими соображениями, если посчитает нужным. Если же не посчитает, то это и не особенно важно. В конце концов, у матери и сына может быть множество тем для разговоров. Они же не станут вечно обсуждать её персону, если вообще будут это делать.
Некоторое время она бродила по дому, думая, чем себя занять. Прежде всего, включила телефон, ответила Миранде, что всё в порядке и никаких форс-мажоров в жизни не произошло. Миранда могла и не поверить, но Алексию это сейчас не особенно волновало. Ей вообще не хотелось откровенничать о последних событиях своей жизни. Возможно, эта сдержанность ставила их дружбу под угрозу, но Хейворт рассуждала примерно так: настоящие друзья понимают, когда стоит лезть в душу с расспросами, рассчитывая на откровенность, а когда этого лучше не делать. Миранда, наверняка, понимает, что за молчанием скрывается нечто большее, чем простое нежелание обсудить последние сплетни из жизни.
Миранда и, правда, понимала, потому не пыталась вытащить из Алексии всю правду. Она и сама с тех пор, как начала встречаться с Брентом, намного меньше времени стала уделять школьным сплетням. Не было прежнего рвения все обо всех узнать первой.
После разговора с Мирандой, Алексия поднялась на второй этаж, в комнату Патрика. Какое-то время она просто рассматривала все, что там было. И пусть она была здесь не в первый раз, всё равно в груди теплилось особое ощущение. Личная комната всегда говорит о человеке намного больше, чем та же гостиная. Здесь личное пространство, в котором находит отражение внутренний мир владельца.
Алексия некоторое время лишь стояла у окна, оценивая вид, открывающийся оттуда. Картина заснеженного города действовала вполне успокаивающе, отгоняя неприятные мысли о происшествии в школе.
Хейворт вновь сжала кулаки, вспомнив о поступке мистера Кингстона.
Он был ей категорически неприятен. Его даже видеть не хотелось. Алексия всерьез подумывала о том, чтобы перестать посещать его уроки, но потом поняла, что это - не выход. Подобным способом она ничего не добьётся, только потешит самолюбие Томаса. Покажет свою слабость. Начнет избегать проблемы вместо того, чтобы решить все раз и навсегда. А это не самая лучшая тактика обороны.
Ей следовало бы стать несколько увереннее в своих силах. Перестать бояться, и дать отпор человеку, общество которого ей неприятно. Вот только возможно ли избавиться от внимания человека, непонимающего слово "нет". Она и так говорит, что ей отвратительно его внимание, но он старательно затыкает уши, не слушает. Может, слушает, но не слышит. И нет способа избавиться от него раз и навсегда.
Думая об этом, девушка и уснула. Проснулась уже в тот момент, когда рядом был Патрик. И он вновь так трогательно о ней заботился.
- Что? У меня что-то с лицом? - спросил Локруа, перехватив взгляд Алексии.
- Нет, - вновь ответила она. - Всё отлично. Мне просто нравится смотреть, как ты ешь. Это неожиданно эротичное зрелище.
- Неужели? - удивился Патрик.
- Да. Даже не сомневайся в этом.
- Всё. Я перестану появляться в школьной столовой. И даже сок себе там не буду покупать.
- Почему?
- Мало ли... Вдруг вызову у кого-то неподобающие мысли?
- Можно подумать, мужчинам не льстит внимание к их персоне.
- Льстит, - ответил Локруа. - Но бывает и такое, когда не хочется привлекать к себе излишнее внимание. Достаточно взгляда одного человека.
- И, надо полагать, этот человек - я?
- Однозначно, да, - ответил он.
Алексия протянула руку и провела ладонью по волосам Патрика, запуская в них пальцы. Прикасаться к Патрику Алексии тоже безумно нравилось.
Хейворт не доводилось видеть отца Патрика, но она почему-то в этот момент подумала о том, что сын, должно быть, взял всё лучшее от своих родителей. На самом деле, ещё во время разговора с Натали, она не могла не заметить колоссального сходства. Патрик был безумно похож на мать. И цвет волос, и цвет глаз, и форма носа. Разумеется, во внешности Натали было много женственного, больше мягкости в чертах, но, в целом сходство оказалось поразительным.