В окрестностях Красного на нас напали русские. Наполеон с остатками гвардии и вооруженным отрядом оттеснил врагов и очистил перед нами дорогу, куда все бежали в беспорядке. Таким образом мы 17 ноября 1812 г. добрались до Ляды, 18-го до Дубровны и 19-го до Орши.
В Орше нам возвестили с музыкой и барабанным боем, по какой дороге должны следовать военные отряды. Одним было приказано идти на Витебск, другим — на Вильну; но все пошли по одной дороге к Вильне.
Здесь моя обувь окончательно развалилась, подошвы оторвались. Я постарался обернуть ноги тряпками. Наконец я узнал, что в запасном складе раздают обувь. Я поспешил туда, но когда я туда прибыл, все уже было роздано; я снова опоздал.
К счастью, погода стала теплее. Таким образом я пошел далее, обессиленный, не имея другой пищи, кроме лошадиного мяса, без обуви, в продранной одежде, не защищенный от холода, предоставленный самому себе. Между прочим, надо заметить, что в таком безвыходном положении мне никогда не являлась мысль, что я, наконец, должен погибнуть. При таком полном упадке физической и нравственной силы я ежедневно начал отставать во время переходов. Нередко дойдя до бивака, где я мог отдохнуть, мне стало казаться среди ночи, что за мной гонится арьергард с генералом Неем во главе, заставляя меня бежать вперед. В то время я это считал несчастьем для себя; теперь я вижу, что это послужило мне в пользу. Если бы я оставался на месте до утра, я бы, вероятно, замерз, как многие другие. Иногда встречались товарищи. Сговаривались не разлучаться, но среди толпы, беспорядочно сновавшей по дороге, мы снова расходились и более не встречались. Впрочем, необходимо было держаться вместе, так как в одиночку приходилось опасаться нападений беспощадных грабителей, готовых поживиться каждой тряпкой, оставшейся на теле другого. Держаться компанией было не только безопаснее, но легче доставались съестные припасы, так как товарищи делились тем, что удавалось захватить, между собою. Однажды вечером, расхаживая по биваку, я заметил французских солдат, улегшихся вокруг огня, на котором кипел котелок. Убедившись, что солдат, наблюдавший за варкой, задремал, я быстро схватил котелок и унес его к товарищам, которые обрадовались при моем появлении. В котелке оказалась почти готовая гороховая похлебка, которой мы поспешили угоститься. В другой раз я таким же образом добыл горшок горячего кофе, который приготовляли на императорском биваке, может быть для самого императора или для одного из его генералов. Это тоже нам доставило хорошее подкрепление.
Упомянув здесь об императорском биваке, я полагаю небезынтересным о нем поговорить. Вероятно, зная заранее, где император будет отдыхать, вперед посылались несколько гвардейцев и саперов, чтобы выбрать место для лагеря, большею частью — как я заметил — среди леса, недалеко от дороги. На этом месте расчищали снег, срубали деревья, отмеряли квадрат приблизительно в десять футов ширины и 20 длины, делали углубление в 2 фута глубины, отбрасывая в сторону землю. В этом углублении разводили огонь, набрасывая туда целые стволы деревьев, пока все пространство не образовало пылающий костер. Кругом устраивали ограду из кольев. До прибытия императора земля вокруг ямы высыхала на расстоянии 10 футов, распространяя кругом приятную теплоту, так что он сам и его генералы стояли или рассаживались кругом без верхней одежды. Нередко я желал найти возможность погреться, но гвардейцы расставляли часовых вокруг квадрата, не допуская никого, а тем менее немца.
21 ноября мы оставили Оршу, направляясь в Коханово, и прибыли 22-го в Полочин; 23-го дошли до Бобра; 24-го до Крюкова; 25-го до Борисова; 26-го мимо Борисова до Студянки в 4 верстах от Березины.
При этих переходах бедствия стали еще ужаснее. Все части окончательно перепутались. Вследствие дождей и наступившей оттепели дороги были непроходимы. Возникли страшные беспорядки. При величайших усилиях со стороны офицеров удалось составить из остатка великой армии отряд в 5 или 6 тыс. человек. Борисов уже был в руках русских, занявшими этот город до нашего прихода. При нашем появлении их оттеснили на правый берег Березины. При этом они разрушили мост, который в виду неприятеля невозможно было восстановить. Поэтому пришлось искать другого места для переправы. В то время, когда для обмана неприятеля старались устроить переход через Укольду и делали приготовления для постройки нового моста, неприятель сосредоточился на этом пункте.