Направляюсь к барышне на рецепшене, и тогда же на улице гремит взрыв. Да такой мощности, что начинают дребезжать все стенные стекла. Несколько этажей башни “Москвы” полыхают пламенем и окутаны черным дымом. Осколки сыпятся на прохожих и припаркованные внизу машины. Как по сигналу начинается неконтролируемая паника.
Доли мгновений перерыва, как в музыкальном сопровождении, и второй взрыв. Третий следом. Соседний брат-близнец содрогается всей конструкцией. Вокруг уже стоит дикий вой, галдеж и крики. Все тонет в черноте и запахе гари.
Стас успевает схватить меня и повалить на пол, когда своды разбегаются в разные стороны. Грохочет очередной взрыв. Где-то внизу под нами, на подземной парковке. И на верхних этажах. Дважды. Весь холл укутывает стеной бетонной крошки, стекла, пепла и дыма. Если опорные колоны не выдержат…
БОЛЬНИЦА
Утыкаюсь носом в потрескавшуюся плитку, закрывая голову руками, и жду, когда уже тут все к черту разрушится. Но нет, вроде обошлось, эпицентры взрывов были дальше, так что первый этаж лишь зацепило дошедшей волной. Только ногу чем-то придавило: больно, но не катастрофично.
Рискую поднять голову и понимаю, что не вижу ничего. Всё в дыме, копоти и черноте. При каждом вдохе горло адски шкребет. В глазах слезится, руки ноют и кровоточат от прилетевших осколков, а в ушах стоит дикий гул стада бизонов. И это последствия здесь! А как досталось тем, кто оказался в непосредственной близости к подложенной взрывчатке?
Стас, прикрывавшийся меня собственным телом, зашевелился, рискуя переломать мне ребра.
— Цела?
— Цела.
Приподнимаюсь на руках, стараясь рассмотреть хоть что-то. Выходит с трудом. Приходится прищуриваться, а вот шорохи и тихие стоны хорошо различаются. Пытаюсь пошевелиться. Черт, нога во что-то сильно вляпалась.
С трудом и только при помощи Стаса стаскиваю с лодыжки отколовшийся от стены пласт. Гипсокартонный с металлическими направляющими. Не бетонный, к счастью, иначе нога превратилась бы в лепешку.
Вокруг царит апокалипсис. За стеной дыма и пылающего огня на верхних этажах сложно поверить, что на улице день. Вдалеке воют сирены, кричат люди, а через рваные промежутки что-то с жутким грохотом падает. Видимо, остатки соседних башен исторгают из себя уже ненужные конструкторные детали. Рядом охают и стонут гости первого этажа, хрустя осколками под ногами. Живые, и на том спасибо. Отделались легким испугом.
— Пошли.
Стас выводит меня на улицу, но блаженного глотка свежего воздуха получить не удается. Все пропитано удушающим горячим смрадом. Башни “Москва” и “Петербург” окутаны чернотой. Уцелевшие стеклянные стены этажами выше покрываются копотью, после чего, со звуком открывшегося шампанского, лопаются, осыпая столпившихся внизу осколочными конфетти.
Поднимаю глаза наверх и понимаю, что “Федерация” выглядит ничуть не лучше. Пятидесятые этажи почти неразличимы в кумаре. Этажи главного начальства и божественной бухгалтерии. Страшно представить, насколько пострадали те, кто сейчас там. Вечность вечностью, но когда тебя разрывает на куски… это как бы тоже действенный способ уйти из жизни. Не говоря уж об эйнхериях. Бедолаги вообще смертные.
Завывания карет скорой помощи и пожарных машин становятся всё громче. Не обращаю на них внимания пока меня требовательно, но предельно вежливо не оттаскивают подальше от входа.
Отмахиваюсь от врачей, настойчиво уговаривающих обработать царапины на руках. Ерунда. Тут есть те, кому помощь нужна больше моего. Это становится очевидно, когда начинается срочная эвакуация с пострадавших этажей.
Покореженные тела, залитые кровью лица, обугленные части тела. Столько боли и стойкости в мелькающих на носилках лицах. Само собой, валькирия остается валькирией пока не испустит дух, только вот я слабо представляю, как можно сражаться, когда тебе отхреначило руку по самый локоть. Мы не ящерицы и не обладаем способностью регенерировать. Увы, конечности не вернешь.
В ужасе осматриваюсь по сторонам, потирая ноющие виски. Хаос, полный беспросветный хаос. На это рассчитывал Фенрир? Этого он так хотел? С опозданием понимаю, что он, скорее всего, где-то здесь. Притаился и наблюдает за результатом своих стараний.
Лихорадочно скольжу по лицам: врачи, пожарные, прилетевшая на запах сенсации стая стервятников с телевидения, пострадавшие, по случайности уцелевшие (как и мы), и обычные любопытные зеваки, которых оттолкали к огражденной территории. Если оборотень здесь, то в каком обличье? Кого?