— Спасибо, — повторяю я. — Рада это слышать.
— В качестве извинений я бы хотел кое-что вам отдать… — рука Одина ныряет под стол и вот уже передо мной красуется складное хромированное копье. — Оно ваше. По праву. Как и место подле нас.
Не до конца понимаю, правильно ли я его поняла.
— То есть…
— То есть вы полностью восстановлены в прежней должности. Понимаю, после случившегося никто не вправе требовать от вас верной службы, но… — Один быстро переглянулся с Хельстой. — Мы были бы горды снова видеть вас в наших рядах.
Ух ты, у ослика оказывается была не одна тележка, а полноценный такой поезд, только что переставший тянуть бедолагу в беспросветную бездну. У меня там сзади ничего не торчит? Не удивлюсь, если обнаружу крылья. Какой-то зашкаливающий спектр эмоций: облегчение, радость, счастье и…
Глаза падают на часы. Без девяти минут. Так вот что имел в виду Дима. Теперь понимаю это его: “тогда будет понятно, есть ли смысл что-то начинать”. Он же прекрасно знает, что означает для меня, да для каждой валькирии, назначенная должность. Как и понимает, что порой наряду с этим у нас просто не будет времени на что-то еще. И если я сейчас пущу всё на самотек, то и дальше никакого будущего у нас по определению не сможет быть.
Да, потом в любом случае придется как-то всё совмещать (не знаю как, для меня такое в новинку), но сегодня и только сегодня именно я управляю ситуацией. С нежностью глажу хромированную сталь копья. Беру его в руки. Крепко сжимаю. Да у меня на лице написано, как сильно я хочу вернуться в строй… и все же кладу оружие обратно на стол.
— У меня есть парочка условий, — заявляю я, за что получаю легкую озадаченность и неприкрытое удивление. Со всех сторон. Почти. Только Один не изменился в лице.
— Вы имеете на это право. Слушаю.
— Вы отдадите под мою ответственность Петербург.
Никакого колебания.
— Это легко устроить. Что еще?
— Ева. Хочу её в партнеры.
Несмешливая улыбка замечается на лицах Хельсты и Одина.
— С учетом того, что вы с Гель вряд ли сможете сработаться с кем-то еще, это самый оптимальный из вариантов, — кивает предводитель асов. — Меня устраивает. Это все? Если да, можете приступать к своим обязанностям с завтрашнего дня.
— Нет, не все, — бросаю взгляд на часы. Времени остается всё меньше. — Я начну работать позже, не могу сказать с какого дня, но будем считать, что с данной минуты я в незапланированном отпуске на неопределенный срок.
Вот я, конечно, даю. Уж за такую наглость меня точно с легкостью можно послать куда подальше. Отпуск! ОТПУСК! Что за бред. У валькирий нет отпусков. Меня только-только хотят восстановить, а я всё тут же порчу… Бестолочь.
Жду, что на меня сейчас выльется ушат негодования, но его почему-то нет. Опираясь локтями на стол, Один поигрывает пальцами и с любопытством рассматривает меня. Молчит. Все молчат. В сторону диванчиков даже поворачиваться не хочу.
— Две недели, — наконец, нарушает тишину высший ас. — У вас две недели, после чего я жду вас здесь, в этом кабинете, для предоставления дальнейших указаний. Но это в первый и последний раз. Больше никаких поблажек. Вы знаете правила.
Да ладно? Согласились? Так просто? Недоверчиво стою, не зная, что ответить. Один красноречиво стучит пальцем по своему запястью, не отрывая глаз от часов на моей руке.
— Вас, кажется, поджимает время? Торопитесь, иначе мой сын уедет один. И позовите, пожалуйста, Гель. Вероятно, она всё ещё ждет за дверью.
Совершенно глупая, но такая счастливая улыбка лезет на лицо, и я уже не могу её контролировать. С ума сойти, что тут вообще творится? Хочется даже полезть с объятиями, но мозгами, к счастью, понимаю, что делать этого точно не следует.
Так что киваю всем разом, разворачиваюсь и иду обратно к двери. Эй, Стас что, мне подмигнул? Только оказавшись по другую сторону кабинета, не сдерживаюсь и просто открываю рот от изумления.
Ева уже тут как тут.
— Ты чего? Ну что там? Рассказывай давай!
Хватаю её за лицо и смачно целую в щеку.
— Тебя вызывают, напарница. А мне нужно бежать, и так уже опаздываю. Созвонимся позже, — бросаю ей я и несусь по коридору к главной лестнице.
— Напарница? Чего-чего? — раздается позади непонимающий голос, но это все потом. Потом разберемся.
Ломая каблуки, перепрыгиваю через ступени и лечу к дверям. Дмитрий Данилов, хитрый жук! Подговорил отца и решил заодно проверить ещё и меня. Вот я его…
Входные ворота светятся яркой кляксой, но куда ярче пылает при солнечном свете “Ягуар” цвета морской волны. Уже не бегу, меня и так видно в боковое зеркало, да и в запасе имеется парочка минут. Но двигатель заведен. Спорткар готов вот-вот рвануть с места. Сажусь в салон и с вызовом скрещиваю руки на груди.