— Валерка, я тебя узнаю дружище…! Тебя, как и раньше, не остановить! Или, что поговорить не с кем было всё это время? Но ты, как всегда молодец…! Спасибо за звонок, но по телефону долго болтать не будем. Ещё успеем наговориться. Да и дела есть неотложные по хозяйству. К примеру, водку охладить… Готовиться к встрече надо. К встрече старых, верных друзей. Подходи ко мне вечерком, часам к семнадцати. Без опозданий. А с твоей новой подружкой у меня и познакомимся. Хорошо…!?
— К пяти вечера по гражданскому времени ты имеешь в виду? Идёт! Замётано. Ну, тогда пока… До встречи Чао!
Максим, мягко говоря, верховодил среди своих друзей. Он до конца не понимал, почему это так происходит, и от чего это зависит, но он видел и знал, что по каким-то ему непонятным причинам и законам, ребята к нему тянутся, и его мнение, как правило, во всём, и всегда было последним и главенствующим. Интересно то, что почитай с каждым из них в своё время, он выяснял отношения далеко не интеллигентным способом, а именно способом обыкновенного мордобоя. Один просто говорил другому — Пойдём, выйдем… — Так в то время было модно. Находили укромное местечко, и там «пластались…». Дрались до первой крови, до сбивания с ног, или до конца, пока побеждённый противник, не попросит пощады. В зависимости от уговора перед дракой. Дрались, открыто, свободно. Никто не опасался получить удар в пах ногой. Считалось за большую подлость, бить ниже пояса. Кто был на земле, того не били. Никакого подручного «оружия». Только свои кулаки, и больше ничего.
И Максим, как правило, в каждом из этих поединков, добивался перевеса и выходил победителем. Драться он умел, а иногда даже, просто любил, заниматься этим «делом…». Но после этого, он не относился к ним, как к своим «рабам», или как к мальчикам на побегушках. Нет… Он относился к ним, как к абсолютно равным, без какого-либо намёка на какое-то своё превосходство над ними, но…, тем не менее…, правом принимать окончательное решение по многим вопросам в своем окружении, обладал он один. Где встречаться, в какое время, куда пойти, и чем заняться, решал Максим. С ним особенно не спорили. С ним были согласны.
Максим, старался не рассуждать, правильно это или нет, хорошо или плохо, но отказываться от этого пока не собирался.
Где-то там, глубоко в подсознании он чувствовал, что быть вторым он никогда не сможет.
Были примеры, когда он встречал более сильного и умного противника, и, уважая эти качества, которые ставили этого противника выше его самого, вне зависимости от желания — хочу, не хочу — должен, не должен, он уходил. В другое окружение, к новым людям, на другую территорию. Не потому, что боялся. Нет… Просто глупо двум медведям укладываться спать в зиму, в одну берлогу, а двум мудрецам в односпальную кровать… — считал Максим.
— Места, под солнцем, для всех более чем достаточно. Никогда, и ни при каких обстоятельствах не жадничай. И тебе надо, только вовремя занять, своё место.
Как бы там ни было, но приезд его не остался незамеченным… К семнадцати часам подошли, Володя Доброхотов, Валерка Коваль с подругой Ириной, Миша Канин, Володя Пороховников. И что самое, может быть удивительное, пришла Лена Гриневич.
Перед уходом в армию, она, пятнадцатилетняя девчушка, на которую из ребят никто не обращал внимания, под любым предлогом, старалась приблизиться к их компании девушек и парней. И больше всего, до ухода Максима в армию, ей хотелось, чтобы её заметил именно он. Но Максим и ребята, которые были старше Лены всего на три-четыре года, в то время считали её стеснительным, неуклюжим подростком и относились к ней в лучшем случае, снисходительно. А чаще, откровенно выпроваживали, а если она была чрезмерно назойлива или проявляла, как им тогда казалось детское упрямство, просто прогоняли. И Лена часто уходила домой, не солоно хлебавши, со слезами на глазах.
Теперь же, глядя на Лену, ни у Максима, и ни у кого-либо из ребят, желания выпроводить, а уж тем более прогнать её, явно не возникало.
Два с лишним года не прошли даром. Из угловатого и неуклюжего подростка, Лена превратилась в стройную, и не просто симпатичную, а прямо-таки девушку красавицу. Прелестное личико, точёная фигура, плечи, шея и грудь, стройные ноги, и всё остальное, по всей вероятности, было идеально.