Итак…, было принято окончательное решение, по поводу того, что в этот раз, отпуск с Лиходеевым мы проведём в тайге и посмотрим, что из этого выйдет! Я не стану утомлять Вас, описанием всех наших сборов, перед отправкой, в этот таинственный и загадочный для меня, лесной мир.
Хочу только сказать, что всё необходимое было упаковано в рюкзаки, оружие и патроны находились в боевой готовности, а мы с Лиходеевым были так же готовы к выступлению. К нашему походу, или путешествию, в эту довольно непредсказуемую и даже, в чём-то опасную, тайгу.
И особенно готов был мой шеф, который сейчас, очень напоминал, хорошую скаковую лошадь на ипподроме, перед её очередным забегом, для получения очередного приза. Ну, ни дать, ни взять, прямо, как арабский скакун. Только дрожит, и, ни секунды не стоит…! Отпусти сейчас поводья, побежит так, что из-под копыт полетят искры, или большие комья грязи. Кому, что дано…!
Ему я ни в чём не перечил. Был во всём с ним полностью согласен и признавал его бесспорное первенство в охотничьем деле, поскольку опыта в этом у Юрия Николаевича, было несравнимо больше чем у меня.
— ВиктОр…, — начал он опять, гнусавя по-французски: — «Маршрут наш будет такой…
Сейчас идём по Кальинской просеке. Километров через десять, свернём в сторону Волчьей пади, и по ней еще километров восемь, идём до сопки, которая вся зелёная и утыкана деревьями, но почему-то называется «Горелая»…! Когда-то, наверное, в том месте, был лесной пожар. А может и что-то другое, не об этом сейчас речь… — тут он опять, видимо по привычке, неожиданно прервал свой монолог и буквально через пару минут, продолжил его. — Так вот…! Там мы делаем небольшой привал. Ну, сам понимаешь, что бы немного отдохнуть и наши с тобой силёнки восстановить…»: — Лиходеев достал сигарету, чиркнул спичкой, закурил. Опять немного помолчал, смотря при этом себе под ноги. Наверное, думал. А может, просто так сидел, кто его знает…?! Одному лишь только Богу известно, о чём он там кумекал…!
— Затем…, — продолжил он опять через некоторое время: — Берём направление на старую охотничью избушку, которая от сопки примерно в километрах двадцати. Я кстати, в тех местах, не был лет пять. А может и больше…!? Уже и не помню. Но, не думаю, что там за это время, что-то уж сильно изменилось. Охотничья избушка…, — наша конечная цель.
По прямой, до этой избушки, как говориться, на курьих ножках, километров тридцать, тридцать пять. Но это, если идти напрямки без каких-либо зигзагов и выкрутасов. Мы же будем идти в обход всех больших сопок, низинами, так что все сорок, тут тебе и выйдут. Но это тоже так, навскидку, на глазок. Никогда не брал с собой спидометр и километраж не замерял. — Лиходеев негромко хохотнул, своей, как видимо он полагал, удачной шутке: — Поэтому дорогой, как поётся в песне, давай потихонечку трогать. Ведь недаром умные люди говорят, «Время — деньги, потехе — час, а курицы без петуха, не несутся…, сколько их не упрашивай сотворить это…!» — как всегда ни к селу, ни к городу сделал своё умозаключение Юрий Николаевич, и при этом ещё раз криво ухмыльнулся.
Мы шли по тайге уже несколько часов, и как говорил Юрий Николаевич, любовались красотами, этого, почти, что без конца и без края, непроходимого лесного океана. Вернее любовался я один…, потому, как Лиходеева почему-то, это, совсем не интересовало. А вот дорогу к охотничьей избушке, он, по-видимому, знал хорошо. Шел быстро, не оглядываясь, не обращая внимания ни на что, в том числе заодно, и на меня. Так наверное ему было сподручнее… На первом, коротком привале перекусили, немного отдохнули и опять двинулись дальше. Прошли ещё несколько километров. Стало темнеть… Только верхняя половинка Солнца, тоже уже готовая окончательно скрыться от людских глаз, предупреждающе выглядывала из-за линии горизонта.
Ночевать пришлось в тайге, у небольшого, красивого озера. Разбили ночлег, развели небольшой костёр.
Поужинали, с удовольствием выпили по сто граммов разбавленного водой спирта и улеглись возле горящего костра. После такого многокилометрового дневного перехода, нужен был отдых, и душе, и в особенности телу. Ни о чём говорить, не хотелось. Ни Лиходееву, ни тем более мне…
Тайга тоже задумчиво и таинственно молчала. Вокруг стояла тишина, которую хотелось, просто молча слушать…