В один из таких моментов в транспорте мне становится совсем плохо, я понимаю, что перед глазами темнеет, а дышать я уже совсем не могу, срочно останавливаю водителя и выхожу посреди дороги, не понимаю, как звоню мужу, от обочины дохожу до заборчика и просто на секунду отключаюсь, падая на него. Прихожу в себя – и в глазах все еще расплывшаяся картинка, расплывшаяся настолько, что я могу разглядеть только очертания. Понимаю, что совсем рядом есть здания, поднимаюсь и, шатаясь, еле волоку ноги, вижу по очертаниям, что мимо проходят люди. Как назло, язык совсем меня не слушается, я очень несвязно говорю «помогите, помогите», но они проходят мимо, потом я просто за руку хватаюсь за какого-то мужчину, тогда в глазах немного проясняется, и я прошу помочь мне дойти до здания. Этот мужчина просто спас тогда меня, я на его сильное плечо оперлась и дошла, а он даже на звонки моего мужа ответил и помог понять, где я. В здании я зашла в туалет и умылась холодной водой, пришла в чувство и отдышалась. Помутнение в глазах ушло, я стою над умывальником, а парик и кепка лежат рядом, смотрю в зеркало на совершенно бледное и мокрое лицо. А выйдя, уже увидела с дрожащими руками бегущего ко мне навстречу мужа. У него в глазах испуг, я еще без сил, но уже пришла в себя. Я очень испугалась, очень, а после этого уже автоматически боялась транспорта и как-то накручивала себя.
Утро четверга, мне вчера было плохо, поэтому я осталась дома, муж собирается на работу, доченьку как раз на неделю забрала бабушка. Муж отвечает на телефонный звонок, и слышу, как очень громко разговаривает, ходя по квартире, кладет трубку и с какими-то безумными глазами говорит: «Папа умер». О, боги! Как, как такое могло случиться с ним? В слезах обнимаю его крепко-крепко.
Мамы у мужа не стало несколько лет назад, а теперь папа. Почему? Почему ему столько страданий? Долгая организация и похороны выматывают морально. Как будто вампир из тебя всю кровь выпивает. В глазах только стоит картинка его папы, лежащего на диване. Так просто все уходят… И меня так может не стать. А что дальше? Да ничего, пустота. Я еще долго буду плакать, не понимая, как столько горя может сваливаться на плечи моего мужа. Как будто кипятком окатило меня: оказывается, не я центр вселенной, не мои страдания и мучения самые главные. Люди тихо умирают, а я ною и живу. Это как протрезветь после длительного запоя – вот, открываются глаза на все.
В голове сумятица, на душе пустота, и только воспоминания остаются, как его папа шутил, как мы приезжали вместе, как он любил своих собаку и кота.
* * *
Моя последняя химиотерапия, мои страхи, эмоциональные взлеты и падения, такой длительный и мучительный в ожидании период – и все, это уже должно закончиться. Как ни странно, я очень боялась остаться совсем без бровей и ресниц, но какие-то редкие волоски сохранились, и с легким макияжем, тенями для бровей и век внешне это выглядело нормально. Чем-то сильнее красить, как и усердно умываться, боялась, чтоб механически не снять остатки волосков. Я в приподнятом настроении, жизнь идет своим чередом – и вот он, свет в конце тоннеля.
В последний раз анализы, премедикация, «Таксол», досматриваю сериал, засыпаю в кресле.
Теперь месяц на восстановление – и меня отпустят делать операцию по реконструкции. Как назло, это время ожидания очень долго длится. Вот вся жизнь так, вжух – и пролетела, а эти чертовы полгода длятся вечность.
Я же говорила, что моя опухоль гормонозависима, и именно гормоны для меня убийственны, поэтому меня начинают лечить препаратами «Золадекс» и «Тамоксифен». Два года я ежемесячно должна получать инъекции «Золадекса», которые делают в жировую ткань на животе, а введенный капсульно препарат будет действовать этот месяц. Этот укол нужно проводить каждые 28-32 дня, нельзя пропустить или перенести, а саму процедуру должен проводить химиотерапевт или в крайнем случае гематолог или медсестра, которая работает в химиотерапии. Мой доктор советует «Золадекс» всегда доверять только своему химиотерапевту, чтобы быть уверенным в правильном введении. Вообще этот препарат угнетает работу яичников, а именно выработку ими гормонов. Проще говоря, вводит в медикаментозную менопаузу. А на 10 лет назначенный мне для ежедневного приема «Тамоксифен» в таблетках контролирует выработку гормонов, не давая ей увеличиться. По плану врачей я за это время должна войти в полный климакс и обеспечить себе страховку от возврата онкологии. А в моем видении стать бабушкой в 33 года.