* * *
Как бы странно ни звучало, но болеть раком не так страшно, как рассказывать об этом. Не поверите, я бы лучше перенесла еще одну операцию, чем призналась кому-то о своем диагнозе. Тема болезней в общем, да и рака в частности, как табу. Опять-таки вернусь к канцерофобии – страх рака настолько большой в обществе, что даже говорить об этом боятся, боятся общаться с больными людьми, как от прокаженных в 19 веке, все прячутся. И я говорю об этом не для того, чтоб обвинить: я сама раньше была такой, в нас говорит незнание вопроса и страх. Для себя я решила скрывать свою болезнь по максимуму, и это мое решение, и, уж простите, не вам меня судить. Моему ребенку всего 4 года, и для нее мама не может быть больной – и точка, ее радужное детство не может быть омрачено такими переживаниями. За год различного лечения, терапий, операций мы дочери ни разу не говорили, что я болею. Придумывали разные истории, что мама уехала в командировку, на работе задержалась, спасали поездки ненадолго к бабушке, говорила, что устала, что не выспалась, после одной операции сказала, что упала и ударила руку. Выкручивались как могли, потому что позволить себе испортить ее детство я не могу.
Так что о моем диагнозе знал очень узкий круг людей, но все же появлялись люди, которые в силу разных обстоятельств узнавали сами. Поверьте, я слышала разное: и слова утешения, и слезы, и жалость, и даже советы, и неуместные комментарии, и боязнь со мной говорить.
Представьте себе: я болею, живу со своими страхами, борюсь с болезнью, переживаю, а потом близкий мне человек говорит: «Да, я узнал, но боялся тебе позвонить, с тобой поговорить». Многие из нас даже просто боятся говорить. Есть те, кто плакал навзрыд у меня на плечах… и я успокаивала, мне самой было плохо, но я успокаивала их, я улыбалась, шутила, только чтоб не расстроить других. Были и те, кто советовал пойти в церковь, к бабке и т. д. Была одна знакомая, которая сказала: «А ты не думаешь, что это тебе за что-то дано». Она, конечно же, добавила «ты меня прости», но это не спасло ситуацию. Как вы думаете, хоть что-то из этого помогло мне, лично мне, человеку, который был действительно в панике от осознания, что у него рак?
Так вот поймите, что любому, абсолютно любому человеку нужно нормальное отношение, не жалость, не сострадание, не советы, не умничания, не молчание, а просто обычное отношение. Я была и есть обычный человек – так дайте мне почувствовать себя обычным человеком.
Отдушиной и силой моей стал муж: он, как преподнесенный подарок с небес, был каменной стеной, обнимал меня, любил и просто говорил, что мы со всем справимся.
Вы знаете, эта ситуация как лакмусовая бумажка проявила людей вокруг меня: были те, кто просто перестал для меня что-то значить, а были те, кто неожиданно дал настоящую поддержку. Были врачи в поликлинике, которые спрашивали: «А она вообще ходячая?», а был онколог, который говорил: «Поздравляю, у вас хорошие шансы». И было много времени наедине со своими мыслями.
Это мои переживания, но думаю, что у других все очень схоже, не надо думать, что онкобольным не нужно общение, обычное, нормальное, дружеское. Нет, мы не всегда будем грузить своими проблемами всех, а иногда даже больше вас поддержим, чем вы нас. Но не вычеркивайте нас из «нормальных», не думайте ярлыками и стереотипами.
Вот так и мне пришлось невольно замкнуться в себе на время лечения. И только благодаря своему начальнику я продолжала ходить на работу и не сошла с ума в четырех стенах.
Странно, ведь человека с язвой желудка мы не станем утешать, жалеть, бояться заговорить с ним на эту тему, а вот рак – это закрытая тема, это стыдно, обидно и не принято. И я сама стесняюсь своей болезни, скрываю все ее проявления. Я в обморок падала, но не показывала свою слабость. И только самые близкие знают, как было и тяжело, и радостно. Я до сих пор с большим смущением даже при докторе снимаю парик. Это как обнажиться перед толпой незнакомцев. Холодным душем окатывает осознание своей наготы и беззащитности. А потом берешь себя в руки, успокаиваешь себя и уговариваешь, что это ненадолго, что все пройдет.
* * *
Этим утром все не заладилось: мы спешили, собирались, ребенок заплакал и попросился на ручки, бабушка пыталась успокоить, но малышка была безутешна. Я успокоила ребенка, собралась с мыслями, и мы поехали в больницу, застряли в ужасной пробке и уже опаздывали на операцию. Я позвонила в клинику, мою операцию поменяли местами с другой пациенткой. Перед операцией я не особо нервничала, скорее даже злилась за то, что такое утро получилось и мы опоздали.