CCXXVII
Человек просто так не явится в дом, где кто-то живет. Если же дом необитаем, туда не задумываясь заходит путник, а разные твари, вроде лис и сов,[317] коль не отпугивать их людским духом, с торжествующим видом войдут туда и заселят дом, и объявятся в доме безобразные чудища, вроде духов дерева.
И еще: у зеркала нет ни своего цвета, ни своей формы, и потому оно отражает любую фигуру, что появляется перед ним. Если бы зеркало имело цвет и форму, оно, вероятно, ничего не отражало бы. Пустота свободно вмещает разные предметы. И когда к нам в душу произвольно одна за другой наплывают разные думы, это, может быть, случается оттого, что самой души-то в нас и нет. Когда бы в душе у нас был свой хозяин, то не теснилась бы, наверное, грудь от бесконечных забот.
CCXXVIII
В Тамба есть местность под названием Идзумо. По образцу Великого святилища[318] там была выстроена прекрасная молельня. Владел теми местами некий Сида, который пригласил к себе однажды осенью множество людей, и в том числе высокомудрого Сёкая.[319]
— Милости прошу, посетите Идзумо, — говорил он, — а я угощу вас лепешками!
Отправившись вместе с хозяином к святым местам, каждый из паломников побывал в святилище, и каждый из них еще глубже укрепился в вере. Высокомудрый же, увидев, что лев и злая собака[320] перед святыней поставлены друг к другу спиной, несказанно умилился.
— О, это изумительно! Такое взаиморасположение животных очень редко встречается. В этом, надо полагать, есть глубокий смысл! — воскликнул он и со слезами на глазах продолжал: — Послушайте, друзья мои! Задержались ли ваши взоры на сем похвальном обстоятельстве? Это весьма примечательно.
Тут все взглянули на каменные фигуры и удивились:
— Действительно, сделано не так, как в других местах. Надо будет поделиться впечатлением от этого в столице.
Тогда высокомудрому Сёкаю еще больше захотелось узнать, в чем здесь секрет, и он окликнул какого-то внушительного на вид служителя, который проходил мимо и казался человеком знающим:
— По поводу того, в каких позах поставлены фигуры животных перед сим святилищем, — обратился старец к служителю, — можно, вероятно, рассказать кое-что поучительное. Ах, если бы вы нам поведали об этом немного!
— Вы насчет этих? Это проказники-мальчишки натворили. Куда ж такое годится! — сказал в ответ служитель, после чего подошел к изваяниям, поставил их как полагается и удалился.
Чувствительные слезы старца оказались пролитыми зря.
Каким образом кладут предмет на ивовый ящик — вдоль или поперек, — и от чего это зависит? Свитки, к примеру, располагают вдоль ящика; сквозь щели между палочками протягивают бумажный шпагат, которым перевязывают свиток.
Правый министр Сандзё когда-то говорил:
— Тушечницу тоже кладут вдоль ящика: так не скатываются на пол кисточки.
А каллиграфы из дома Кадэнокодзи никогда, даже на короткое время, не помещали своих тушечниц вдоль ящика, а обязательно — поперек.
CCXXIX
Придворный Тикатомо[321] набросал для самовосхваления заметки, состоящие из семи пунктов. Все они касаются искусства верховой езды и ничего особенного собой не представляют. По его примеру я тоже приведу здесь семь пунктов самовосхваления.
Когда в сопровождении множества людей я отправился однажды любоваться цветами, то, увидев в окрестностях храма Света Победы Истины[322] мужчину, который скакал на коне, сказал:
— Обратите внимание: если всадник сейчас хотя бы раз пришпорит коня, конь упадет и всадник свалится.
Все остановились, а всадник пустил коня вскачь. Когда же пришло время остановиться, он осадил коня и кубарем полетел в грязь. Свидетели были потрясены безошибочностью моих слов.
В то время когда Ныне Царствующий был еще принцем, а его резиденцией служил дворец Мадэ-но-кодзи, я зашел однажды по делу в приемную Хорикава-дайнагона.[323] Развернув свиток с четвертой, пятой и шестой главами «Бесед и суждений», дайнагон обратился ко мне со словами:
— Только что я навестил его высочество в покоях. Его высочеству захотелось взглянуть на раздел: «Не люблю фиолетовый цвет, потому что он затмевает красный», но сколько он ни искал его в своей книге, найти так и не смог. Тогда я получил высочайшее повеление: «Ступай, еще раз посмотри и найди!»
— Это же в девятом свитке, в таком-то и таком-то месте, — ответил я.
— Ах, как я рад! — воскликнул дайнагон и со свитком в руке бросился к принцу.
318
320
321
323