Современная таежная группировка зверей Северного Урала содержит лишь часть уцелевших крупных видов былого. Это северные олени, лоси, бурые медведи, лисицы, росомахи и заново появившиеся волки. Относительно недавно — в последнем тысячелетии — сюда проникли с запада лесные куницы, а в 50-х годах XX в. были завезены речные бобры и ондатры.
* * *
Через месяц, вдоволь накормив комаров и набрав изрядно костей в нашу коллекцию, мы возвращались обратно. Спускаясь по Малой Печоре, мы посетили Канинскую пещеру, которая расположена на 47 км выше устья Уньи. Она была уже раскопана В. И. Канивцом в предыдущие годы, но и до сих пор считается священной у народа манси — зырян. Разбирая слой за слоем, археолог дотошно проследил здесь маломощные отложения эпохи железа, бронзы и палеолита. Со сменой эпох и веков менялись и видовые наборы костных остатков. В верхних слоях вековой пыли эпохи металлов оказался завал нескольких десятков жертвенных черепов бурых медведей. В слое эпохи бронзы и раннего железа собрано более 6 тысяч костей и косточек других зверей, преимущественно лосей, северных оленей, бобров, зайцев, белок, куниц, выдр, росомах, песцов, волков, лисиц, водяных крыс. Среди косточек птиц преобладали остатки белых куропаток, гусей и глухарей. В средневековых слоях этой пещеры было найдено и несколько обломков бивней мамонтов со следами обработки. К сожалению, это отнюдь не значило, что наш волосатый слон дожил на Урале до нашей эры. В самом нижнем слое оказалось несколько десятков костей северного оленя, зайца, бурого медведя, барсука, песца и единичные — лося, бизона, овцебыка.
Для будущего палеонтолога Ирочки Кузьминой поездка в верховья Печоры не прошла бесследно. Она сумела объединить в коллекциях Зоологического института Академии наук сборы археологов и геологов и из серии пещер, обнаруженных по ущельям притоков Печоры — речек Уньи, Илыча, Подчерема. В результате обработки обильных материалов в 110 тысяч определимых костей и их фрагментов составилась довольно целостная картина истории фауны млекопитающих с плейстоцена до наших дней в районе Северного Урала и Печорского заповедника. Подробная и тщательно выполненная работа была успешно защищена исследовательницей в качестве кандидатской диссертации. На огромном материале Кузьмина убедительно показала смену тундрово-степной фауны плейстоценового Приуралья на таежную, лесную в конце плейстоцена, начале голоцена. Будущим исследователям природы Урала знакомство с печатной работой И. Е. Кузьминой (1971) будет безусловно необходимо.
Уссурийский край — Приморье, таинственные хребты Сихотэ-Алиня — влекли меня еще в детстве, с тех пор как были прочитаны книги Н. М. Пржевальского, Н. А. Байкова и К. А. Арсеньева.
Сопки, маньчжурская и уссурийская тайга, непроходимые дебри, могучие кедры и ильмы, скалы, увитые диким виноградом, журчащие горные потоки, огромные кабаны и коварные тигры, бронзовые фазаны — все это будоражило воображение, увлекало своей дикой неизведанной прелестью. Однако, только будучи уже студентом, мне удалось впервые побывать на самом юге Приморья и прожить несколько солнечных дней на берегах бухты Витязь и бухты Горшкова, охотясь на нерп, косуль и пантачей пятнистых оленей.
В 20-х годах здесь, на полуострове Гамов мыс, группой пионеров-энтузиастов Приморья было организовано первое артельное промысловое хозяйство по разведению пятнистых оленей. Полуостров был перегорожен металлической сеткой, высотой в 4 м и длиной в 14 км. Хозяйство с 2000 оленей нужно было охранять от браконьеров и от хищников — волков и тогда еще нередких барсов и даже тигров. Двухнедельное пребывание там в гостях у артельщиков и пантовка оставили памятные впечатления на всю жизнь.