Всего в двух сотнях метров от нашего лагеря за полотном железной дороги нависала невысокая стена серого известняка, драпированная местами кустиками шиповника и деревцами маньчжурского ореха. Там скрывались отверстия и щели, по которым можно было проникнуть внутрь скалы. После легкого завтрака и разминки Лешок подвел нас по узкому карнизу к бульбообразному отверстию, которое переходило выше в запаянную кальцитовыми перетяжками расщелину. Как оказалось впоследствии, это были самые верхние участки пещеры, а каплеобразное отверстие служило, вероятно, дымоходом при устройстве костра. Проникнув в расщелину, шириной в метр-полтора, мы почувствовали, что в пещере сыро и тесно. На притолках стен местами были залиты кальцитом обломки крупных костей. Метрах в 10 от входа пол несколько понижался. Здесь слышалось журчание воды, уходившей куда-то вниз. Из этого колодца Лешок с напарником В. Шабуниным и набрали большую часть костей.
Рис. 26. У пещеры Географического общества. Фото автора, 1967.
Разметив колышками по грунту и масляной краской по стенкам метровые квадраты и ряды, мы приступили к планомерной раскопке этой пещеры, которая впоследствии получила название пещеры Географического общества.
По соседству слева, но выше на несколько метров по той же стенке массива находилась другая небольшая и более уютная пещерка с треугольным входом, глубиною всего в 18—20 м и шириною в 1.5—2 м. Отсюда, сквозь кустик шиповника, открывался великолепный обзор на долину Сучана, ее поляны и ракитниково-дубовые рощи. Пещерку эту мы назвали Тигровой просто потому, что, раскапывая ее собственноручно, я обнаружил в метровом слое рыжей глины остатки костей четырех тигров и лошади. Большая часть их растворилась в породе. Могучим полосатым кисам, наверно, нравилось отдыхать здесь после сытной трапезы и заодно наблюдать за долиной, пасущимся в ней зверьем, планируя следующую охоту.
За три летних сезона мы исследовали и частично раскопали пещеры Летучая Мышь и Географического общества, пещеру 50-летия Комсомола и пещеру Верещагина (рис. 27). Е. Г. Лешок всегда оказывал нам неоценимую помощь в части организации работ. Он охотно брал на себя всю заботу по хозяйственным делам, снабжению продуктами и связям с районным начальством, раздобывал автомашины, шахтерские фонари, каски, инструменты для раскопки пещер и нарезное оружие для моих охотничьих экскурсий в горах. Он был всегда ровен и мягок в обращении с народом, и это, вероятно, располагало к нему ребят. Будучи отличным и своеобразным рассказчиком, Лешок забавлял нас по вечерам своими обильными воспоминаниями о временах гражданской войны и оккупации Приморья японцами, о своих достижениях в поисках женьшеня. Изредка его самодеятельность в раскопках и археологический энтузиазм надо было вводить в тихое русло, так как он придавал мало значения порядку залегания слоев и точному расположению объектов поиска. Владивостокские студенты, члены спелеологической секции Географического общества, принимали самое активное участие в нашей работе.
Лопатками и ножами мы снимали в пещерах по квадратам и рядам десятисантиметровые слои грунта, тщательно разбирая их на дневном свету при помощи коротеньких, заостренных в виде ножей палочек. Большую помощь в этой разборке оказали нам также ребятишки — школьники села Екатериновка, особенно Вовка Соколовский. Они с увлечением отбирали из своих порций грунта мельчайшие косточки и зубы грызунов, землероек, челюсти и зубы красных волков, тигров и барсов, осколки костей бизонов, кремневые и диабазовые отщепы и орудия. Студентки писали к костям и косточкам этикетки с отметкой глубин, номеров квадратов и рядов, они укладывали их в пустые банки из-под консервов. По очереди мы переправляли по натянутой проволоке на блоке ведра с новыми порциями породы из глубинных участков пещеры.