Нам казалось, что мы в этом успели, но это было не так. Утром нам донесли, что два отряда в количестве 140 человек, вооруженных на 90 проц. пятизарядками, ушли в неизвестном направлении во главе со своими командирами Халчевским (фельдфебель старой армии) и Виноградовым (бывший прапорщик). Получивши это печальное сообщение, мы всю армию созвали на митинг, на котором доказывали вредность такого поступка.
Вскоре после общего собрания прискакал курьер и сообщил, что наша кавалерия занимает Фаначет, а белые уходят по направлению к Канску.
Сообщение это произвело переворот в настроении армии. Бежавшим товарищам вынесли единодушное осуждение и избрали делегацию, которая должна была разыскать ушедших и поставить их в известность, что если они немедленно не возвратятся, то мы пошлем кавалерию против них, и они будут истреблены, как враги; если же они вернутся под наше командование, то никакого следствия и дознания по поводу их ухода производиться не будет. Получив наш ультиматум, отряды возвратились.
Верстах в 70 по течению реки, в Усть-Кайтыме, мы решили устроить базу. Хозяйственной части было предложено построить плоты и переправить все население, имущество и стада в Усть-Кайтым. Все же вооруженные силы были выведены по направлению к Тасееву. Приехав в ближайшую деревню, мы узнали, что от всего Тасеева остался лишь центр села, остальное же сожжено, и что в этом центре засело около 500 белых.
Мы решили пехотными частями занять Тасеево, а всю кавалерию отправили по направлению к Канску.
Утром со всех сторон обложили село, но атаке помешало происшедшее в первой роте недоразумение. Командир роты перепутал полученное им распоряжение и произвел взрыв, который он должен был произвести лишь в том случае, если белые куда-нибудь тронутся.
Белые, услыхав взрыв, начали готовиться к бою. Поставили до 10 пулеметов вокруг Тасеева, сами засели в окопы, и началась перестрелка. Штаб от штурма Тасеева отказался, ибо при создавшемся положении в результате даже удачного штурма мы понесли бы большие потери убитыми и ранеными, лечить которых было нечем, ибо не было медикаментов.
Девять суток мы простояли под Тасеевом, разбив за это время одну роту противника, которая попала, не зная о нашем существовании, в засаду.
Противник располагал громадным количеством патронов. Все свои силы он сосредоточил в каменной церкви, из окон которой наставил пулеметы. Конечно, при таком положении взять Тасеево без жертв было невозможно. К тому же и занятие Тасеева решающего значения теперь для нас не имело, разве только представляло возможность поживиться оружием и патронами.
На девятые сутки противник на выручку тасеевского гарнизона направил отряд численностью около 4000 человек. Наша кавалерия провела с наступающим противником несколько боев на открытом месте, после чего мы заняли позицию на правом берегу Усолки, а противник расположился на левом. В нашем расположении в селе Тасееве не было ни одного жилого помещения, ибо все раньше выжжено противником. Нужно отметить, что по занятии Тасеева противник собрал всех жителей окружающих сел, в особенности села Тасеева, и учинил над ними самую жестокую расправу. Некоторые были в буквальном смысле слова истерзаны, других живыми закапывали в землю, многих расстреливали по порядку: сначала каждого десятого, а потом каждого пятого. Так, в первое же утро после занятия Тасеева было убито, изрублено и расстреляно 106 человек мужчин и почти такое же количество женщин и детей. После такой расправы оставшееся, в живых население, естественно, было всецело на нашей стороне.
Заняв правый берег Усолки, мы растянулись фронтом свыше чем на 100 верст. Левый наш фланг упирался в Топол, Асанск и Апан, а правый фланг занимал Троицкий солеваренный завод. Противник не рисковал вести против нас наступление, а занялся постройкой блокгаузов, в Тасееве их было построено около пяти, в Хандале — немногим больше, в селе Рождественском — 16, в Шеломках — 3, в Сухове, Абане и в солеваренном заводе примерно такое же количество. Все блокгаузы соединялись ходами сообщения, и на версту вокруг вырубался лес, а все строения сжигались.
В первых числах июля, как уже указывалось, мы заняли правый берег реки Усолки, а противник левый, и в таком положении мы простояли до половины сентября. Укрепившись на своих позициях и выяснив, что противник не думает переходить в наступление, мы решили воспользоваться наступившим затишьем и провести в армии организационную работу.