Штурман (улыбаясь): Ты даже не представляешь насколько ты права! Именно! Если только ты в это веришь! Помнишь это: «И по вере вашей будет дано вам!».
Пилот: Я немного о другом хотела сказать.
Штурман: А сказала именно так. Ладно, давай вернёмся к животным, и тому, что им приходиться друг друга есть. Итак, в путь! К истокам! Мир создан таким образом, чтобы он мог функционировать как бы на автопилоте, без внешнего вмешательства, как некий вечный двигатель, «Перпетуум Мобиле», понимаешь! Вопрос на засыпку: Что у нас ни начинается ни заканчивается?
Пилот: Замкнутая линия.
Штурман: Можно назвать это кругом. Или циклом. То есть все процессы в мире должны иметь циклическую природу, и тогда они бесконечны! Вся структура Жизни на Земле – это циклы, включённые друг в друга. Животные включены в общий цикл. Они рождаются и умирают, и рождаются заново! В новых оболочках. Они включены в пищевые цепочки, которые также являются циклами. Это как бы некий автоматический самоконтроль биологической оболочечной массы, позволяющий ей не расползаться, как раковой опухоли и находиться в состоянии равновесия в данной системе. Есть ещё много-много других циклов.
Пилот: Получается, Жизнь ходит по кругу?
Штурман: Не совсем. Ежели представить некую модель, то скорее по спирали. Но всё не так просто. Круг – двумерен, спираль – трёхмерна. Хотя в проекции для двумерных существ имеем тот же круг. Далее представим эту спираль уже в виде нити, тогда окажется, что эта трёхмерная нить тоже свёрнута в спираль. Это будет уже 4-е измерение (4D) и, находясь в 3-м измерении (3D), ты это также не увидишь. Далее эту спираль мы завернём в следующую спираль. Помнишь, изучала как-то в универе, что такое фрактал?
Пилот (смеясь): Помнить? С моим-то объёмом памяти?
Штурман: Счас, откопаем в твоём, кхе-кхе, объёме. Во! Нашёл! Фрактал – сложная геометрическая фигура, обладающая свойством самоподобия, то есть составленная из нескольких частей, каждая из которых подобна всей фигуре целиком.
Пилот (задумчиво): «И создал Бог человека, по образу и подобию своему».
Штурман: Не отвлекайся, пожалуйста.
Пилот: А что в конце?
Штурман: А нет никакого конца. Я ж те говорю – «Перпетуум Мобиле»!
Пилот: Так какое отношение всё, что ты мне тут наворотил, имеет к бессмертию? Каким образом люди могут сохранять физическую оболочку сколько они захотят?
Штурман в отчаянии со стоном «хватается за голову»: А самой никак не догадаться?
Пилот (ехидно): Так ты ж у нас самый умный! Не моё это дело догадываться! Помнишь, как ты мне сказал: «Ты пилот – ты и действуй». Вот и я тебе: «Ты штурман – ты и думай!»
Штурман (улыбаясь): Надо же, какая злопамятная! Кто бы мог подумать.
Глава 9. Убирать ли за собой, вот в чём вопрос
Пилот в гостях у подруги. Эдакие дамские посиделки.
Подруга пилота: Значит, по-твоему, наша цивилизация не прогрессирует, а деградирует?
Пилот: Как ни прискорбно, получается, что да! Вот представь себе на минутку, что есть очень развитые цивилизации и некоторые из них жили когда-то на Земле. Так вот, все наши достижения по сравнению с ихними просто смехотворны. Более того, то, что мы гордо называем прогрессом, для них всего лишь плод больного разума. И вся наша, так называемая цивилизация, со всеми её техническими достижениями похожа на сумасшедшего, который днём и ночью, не покладая рук, «пилит и пилит сук, на котором сидит».
Подруга: Хорошо, вот они такие сверхразумные, жили когда-то на Земле и куда они делись?
Пилот: Ушли в другие миры. Я не в фигуральном смысле говорю, не умерли они, короче. Просто ушли.
Подруга: Да? Ушли? Но должны же были остаться после них хоть какие-то следы?
Пилот: ВЫСОКОРАЗВИТЫЕ цивилизации следов после себя не оставляют.
Воспоминания пилота ( пилот общается со штурманом ).
Пилот (горячится): Ну, и? И где же следы этих высокоразвитых цивилизаций? Где артефакты то???
Штурман (улыбаясь): Сказал бы я тебе, вернее, показал бы я тебе, где эти самые артефакты, только вот пальцем тыкать неприлично как-то.
Пилот: Я не шучу, между прочим. Давай серьёзно.
Штурман (с усмешкой): Я тоже. Впрочем, об артефактах. Ты, конечно же, имеешь в виду величественные дворцы или, на худой конец, остатки битых глиняных горшков?
Пилот: Да уж, хотя бы так! Ведь нет же ни-че-го!
Штурман: М-да, какой грубый и пошлый материализм. Хорошо, давай ка рассмотрим ещё один примерчик.
Пилот: Давай.
Штурман: Предположим, некая компания друзей выехала на пикничок. Ну, там водка, селёдка, все дела и прочие кулинарные изыски.
Пилот: А водка так уж обязательна?
Штурман: В данной местности? Полагаю, без этого вряд ли обойдётся. Но, если хочешь, водку можно выкинуть. Против селёдки ты, надеюсь, никаких возражений не имеешь? Нет? Тогда продолжим. Так вот, посидели ребята, погалдели, собрались и улетели. Э, в смысле, уехали, оставив после себя всякие там консервные банки, бутылки и тому подобную дребедень. Что скажешь о них?
Пилот: Да, бараны они тупые!
Штурман (поморщившись): «Фу, как грубо. Ты же девушка! И не надо обижать ни в чём не повинных животных! Известно ли тебе», – менторским тоном продолжил штурман, – «что некоторые бараны значительно превосходят по своему развитию некоторых, прости за ругательство, хомосапиенсов»!
Пилот: Да я и…
Штурман: Ладно, ладно, я знаю, что ничего такого ты не хотела сказать. В общем, целом, твоё замечание по поводу этих граждан, которые умотали с пикничка, верно. К сожалению, они реально не слишком умны. Иначе говоря, на сегодняшний день, уровень развития их мозга и сознания не в состоянии просчитать последствия своих поступков на несколько шагов вперёд. Но главное даже не это! Главное – это не неумение. Если не умеешь, то можно научиться. Самое неприятное – это их нежелание учиться, нежелание ничего просчитывать и нежелание брать на себя ответственность за свои действия, и в соответствии с этим контролировать себя самих.
Итак, что мы имеем? А имеем мы особей мало чем отличающихся по своему поведению от приматов, которых они, видимо, по этой самой причине интуитивно и вполне справедливо, считают своими предками. От обезьян их отличает разве только почти полное отсутствие волосяного покрова, да ещё одежда, которая отчасти, вероятно, предназначена для того, чтобы скрывать их обрюзгшие тела, которые они также с успехом превращают в настоящие мусорные вёдра.