Какое-то время молчим просто наслаждаясь процессом и зрелищем носящихся туда-сюда юных дарований. А они носятся — только белые халаты развиваются. Как у рыцарей или у супергероев в кино. Из моего трюма — топ-топ-топ и тут же назад, но уже с каким то прибором в лапках.
Ещё помолчали любуясь картиной такой активности, а потом Сергей мне и говорит:
— Оплату я тебе перевёл. Всё как договаривались. Проверяй.
Проверяю. Да, всё верно — пять с половиной миллиончиков уютно устроились на моём счёте.
— Всё верно, но… — начинаю тянуть я.
— Что?
— Добавить бы надо. За сто процентный результат и активность вашего профессора.
— Доктора, — машинально поправляет меня Сергей. — Жирно будет. И этого хватит.
— Не, — продолжаю гнуть свою линию. — Ты на человека посмотри, — мотаю головой куда то в трюм, — Помолодел прямо. Твой босс счастлив?
Он кивает.
— Вот. И тебе спокойнее. А был бы он сейчас в дауне? На ком бы срывался? А тебе это надо?
— Верно, но фондов нет.
— Так найди. Я же много не прошу.
— Сколько?
— До шести округли и я сваливаю отсюда.
Это реально — свалить, благо мы оба видим как из трюма начинают карами вытаскивать оборудование.
— Много. Не могу.
— Хорошо. Я всё понимаю. Семь сотен и две тебе. За беспокойство.
— Взятку даёшь? А если я сейчас сдам тебя?
— Кому? Доку вашему, — док как раз появился из трюма прижимая к груди какой то ярко жёлтый, с чёрными полосками ящик, — так ему пофиг на деньги. Сам что ли не видишь. СБ местной? Так я же вольный, какой с меня спрос — контракт-то закрыт.
Сергей задумчиво смотрит на меня.
— Двести пятьдесят.
— Согласен, — протягиваю ему руку, — но тогда переводи семь с половиной.
Он качает головой.
— Ну ты жук!
Развожу руками, мол — а что делать?
Через пол часа на мой счёт поступает указанная сумма, за описание методики сканирования и я честно скидываю на указанный Сергеем счёт его долю.
— Всё теперь? — спрашивает он меня, вырвавшись от профессора.
— Да, сейчас пивка глотну в баре и полечу.
— Лети-ка ты сразу, без пива.
— А что так?
— Да пока вопросы не возникли, — он подбородком указывает на мой корпус, на борт, который украшен длинной царапиной.
— А то вопросы возникнут. Откуда и всё такое.
— Ну и что? Космос он…
— Угу, полон неожиданностей и секретов, — заканчивает за меня фразу. — И я не думаю что кому то стоит лезть в твои, — он выделяет интонацией последнее слово, — секреты.
Молча жму ему руку и быстро-быстро покидаю станцию. А всё же славно я и науке помог и себя не обделил. Шесть миллионов очень способствуют поднятию настроения, даже несмотря на отсутствие пива.
Пока корабль отваливает от платформы и разгоняется, прокручиваю в памяти события последних дней.
Когда я вырулил из-за последней груды камней то первое же что я увидел была огромная тёмная масса прямо по курсу. Просто кусок более тёмного пространства на фоне тёмных же камней и чёрного космоса в просветах между ними. Планета, находящаяся радом давала кое-какое освещение, но оно было столь скудным, что лучше б его и не было вовсе. Врубаю прожектора.
Пока я между камней сюда добирался он мне не нужен был, камни более менее но были подсвечены планетой, но тут…
Резкий луч прожекторов высветил…стену. Прямо передо мной — в какой то сотне метров шла стена. Вверх — точно, я задрал голову, но за чётким кругом света увидеть что либо было не возможно.
Аккуратно разворачиваю свой корабль и медленно-медленно, играя двигателем на самой малой тяги и маневровыми, ползу вдоль борта этого гиганта. Что это именно борт корабля становится ясно сразу — лучи прожекторов выхватывают ровную плоскость металла, кое где нарушаемую сварными швали и разными лючками, крышечками разъёмов и прочие техногенные детали. Местами на борту сохранилась ярко белая светоотражающая краска. И тогда на бору появляется пронзительно яркое пятно. Часть краски плавает в пустоте рядом с бортом и создаётся впечатление что я движусь сквозь сильную жёсткую и яркую метель. Временами в луч прожекторов попадают особо крупные куски и мне приходится щуриться — так сильно они вспыхивают, обжигая глаза острой резью.
В некоторых местах на корпусе замечаю золотистые накладки и остатки золотой краски, формирующей какой-то узор или надпись на борту. Увы — но с моего положения понято что именно они изображают или говорят решительно невозможно, а отдалиться и посмотреть с большого расстояния не могу — уж больно близко висят камни да и прожектора мои слабы.