— Он вроде такой общительный, все его любят, и тянуться к нему. Он как вне гласный лидер школы, — рассказывает Игорь, пока мы движемся по направлению к гимназии. — Просто если присмотреться, то можно узреть некоторые моменты.
— Какие? — Не унимаюсь я. Надо взять себя в руки, откуда такой дикий интерес к этому парню.
— Ну, вот смотри: он никогда не говорил, что у него есть девушка. Хотя девчонки в школе нет-нет, но болтают о нем. Обедают с ним вместе, да и откровенно вешаются. А Матвеев их считает приятным бонусом, это очевидно. Да и с друзьями такая же песня. Многие думают, будто они его кенты. А на самом деле, он только с Максом дружит. И вот его считает реально близким человеком.
— И что это типа не нормально? — Не понимаю я. Конечно, про друзей вполне очевидно, что у парня есть те, с кем он тесно связан, а есть и те, с кем просто поддерживает неплохие отношения. Я вот тоже не могу назвать людей друзьями. Даже Разина, хотя мы давно вместе и общаемся так тепло, но сказать, чтобы он за меня душу Дьяволу продал, не знаю даже, вряд ли. Уж сильно подвержен он влиянию матери, а она не далеко ушла от Тети Любы.
— А что тогда его парни в школе побаиваются? — Возмущенно вдруг вспыхивает Игорь.
— Ну, это уже надо у парней спрашивать, а не у меня. Ладно, закроем тему. И вообще пошли быстрей, а то опоздаем.
Глава 15
До школы доходим молча. Кажется, Игорь обиделся. Или просто переваривает информацию. В целом, он молчит и мне так даже больше нравится. Думаю о Янке и об ее фразе. Вьет из отца веревки, как же верно подмечено. Папа не понимает столь очевидных вещей, любит видимо без оглядки свою женушку. Интересно, а маму тоже так лелеял. Хотя думаю, если бы ответ был положительным, то ко мне отношение с его стороны было бы другим. Он сильно изменился с того времени. Мы теперь скорее на соседей похожи, чем на родственников. Ну а больше у меня никого и нет. Вот так бывает, живешь себе в розовом мире единорогов, ешь сладкую вату и надуваешь шары из жвачки «Love Is», а потом кто-то поднимает занавес и мир вдруг превращается в серый пепел.
В гимназии все как обычно. Уроки, подколы одноклассников. Леваков пару раз дернул за косу, больно было до слез, но промолчала. Вроде уже вот-вот восемнадцать стукнет, а ведет себя не лучше мальчишек с садика. Титов тоже успел отличиться. Спрятался в шкафу, сломал стойку там, перевернул новый большой кактус, который подарил родительский комитет нашей классной. Поэтому в конце уроков нас заставили сидеть еще двадцать минуть, читали лекции о манерах поведения. Жаль только, что для некоторых это пустая трата времени. Тут говори или нет, а все равно человек будет делать гадости. Видимо, уже ушел момент воспитания.
На переменах то и дело ищу глазами Матвеева. Вроде и не хочу, вроде и не интересен он мне, а поделать ничего не могу. Все само происходит. Но Даниила нет. Не вижу его даже в столовке, хотя на большой перемене туда сливаются все классы. Значит, досталось ему сильно. Надеюсь, что все же пошел к доктору. Хотя о чем я вообще. Меня это не касается.
На следующий день все повторяется. Опять стараюсь как можно чаще выходить из класса и обойти весь коридор. Отвожу от себя глупые отговорки, что просто прогуливаюсь. Нет, не просто же. Ищу его глазами. Сегодня точно должен прийти. Но не приходит. И завтра тоже, и послезавтра. Мысли о Матвееве так заполняют мою голову, что даже в тот момент, когда Титов кидает мне под парту нечто мерзкое, не злит настолько, насколько могло бы.
— Филиппова, как не стыдно, — угорает Жора, снимая мою реакцию на камеру смартфона. Опускаю голову и понимаю, что щеки моментально покрываются румянцем от стыда. Мне не за себя стыдно, а за то, какой он придурок все-таки.
— Это ж когда ты успела? — Подкидывает кто-то из одноклассников, а затем проносится волна смеха. Надо бы убрать куда-то этот использованный товар категории +18, но даже ногой пнуть его брезгаю. Поднимаю голову и замечаю, как Леваков смотрит на меня исподлобья. Радуется, наверное, что его друг смог так повеселить класс. У нас же тут цирк, а я вместо клоуна. Комики из стэндапа отдыхают, на фоне наших дуролеев.
— Прошу соизвольте нам ответить, — это уже Славик Вавилов нарисовался. Очередной больной на голову экземпляр нашего класса. — Вы были сверху или снизу? — Протягивает ко мне виртуальный микрофон и смеется. Светка и Ленка тоже в кабинете сидят, что-то откидывают в мою сторону. А мне провалиться хочется. Да почему все это вообще со мной происходит. Чем обязана за эти страдания? Чувствую, как глаза становятся влажными. Я ведь даже не целовалась ни разу, за руку с парнем не держалась, а они тут такие вещи говорят. Неужели аморальные выходки настолько стали популярными, что унизить человека, теперь кажется приятой процедурой.