«Чашка чая» не состоялась
«Чашка чая» не состоялась. 4 апреля вечером, как только комиссия разошлась после заседания, японцы предъявили правительству ультимативное требование разоружить русские войска и отвести их от линии железной дороги.
В этот вечер я рано лег спать. Разбудил. меня стук в дверь. Прислуга торговца из соседней квартиры полушепотом говорила:
— Откройте! Мне надо сказать вам очень важное.
В это время с улицы, со стороны вокзала, послышалась частая пулеметная стрельба.
Я наскоро оделся и открыл дверь. Женщина быстро вошла и, закрыв за собой дверь, сказала:
— Выступили белые. Хозяин считает вас большевиком и собирается выдать.
Я стал было ее расспрашивать о подробностях, но она ничего не знала и только твердила:
— Скорей уходите! Вещи я сохраню.
Я жил в доме № 8 на 1-й Морской улице недавно и почти никого из соседей не знал. Очевидно, прислуга торговца сочувствовала большевикам и, услышав, что меня подозревает хозяин, решила помочь.
Через минуту я покинул дом, свернул на Посьетскую улицу и направился в Центросоюз. Стрельба нарастала. Казалось, город был в осаде. В Центросоюзе я застал товарищей Першакова и Копылова, которые успели выяснить, что выступили японцы. Телефоны не работали. Мы здесь и остались на всю ночь, не сомкнув глаз. Японцы в Центросоюз не заходили. Рано утром мы с Першаковым вышли на улицу. Кругом было тихо, как после грозы. Патрулировали вооруженные японские солдаты, четко отпечатывая шаг по мостовой. Мы дошли до Алеутской улицы, дальше не осмелились и вернулись обратно. В 9 часов никто из сотрудников на работу не явился. Только к 11—12 часам пришли управляющий Я. Дедусенко, секретарь С. Суховий и кое-кто из сотрудников. Все они мало что знали о событиях ночи.
А ночь была трагедийной. Многие не пережили ее, многие в ту ночь оставили город. Точные и подробные данные о всех событиях мы едва ли узнаем когда-нибудь; мы не узнаем также и число жертв в эту ночь. Только по рассказам очевидцев можно составить себе общее представление. Эти рассказы напоминают ужасы Варфоломеевской ночи. Но для уточнения всех обстоятельств возвратимся к событиям последних дней.
1 апреля снялся с якоря и вышел из бухты Золотой Рог корабль с американскими солдатами и полицией. С ними покинул Владивосток и командующий экспедиционными войсками США генерал Грэвс. Американцы хотя и покинули Владивосток, но не хотели от него оторваться совсем. Кроме генерального консульства они оставили на Русском острове для постоянной связи военных радистов и вооруженный отряд.
За американцами, а именно после полудня 4 апреля, ушли из Владивостока два французских корабля с чехословацкими войсками. Уехали и чехословацкие генералы Сыровой и Чечек.
Немногочисленные воинские части остальных интервентов: англичан, канадцев, итальянцев, китайцев, поляков и других эвакуировались несколько раньше. На Советской земле, таким образом, осталась сильная армия одних японских интервентов.
И вот, 4 апреля, как только разошлись члены русско-японской согласительной комиссии, условившись собраться для подписания согласованного договора утром 5 апреля, когда за горизонтом еще не успели скрыться иностранные корабли, командующий японскими экспедиционными войсками, генерал Оой, предъявил правительству земской управы ультиматум, принятие которого поставило бы последнее в полную зависимость от Японии.
Одновременно японцы усилили патрули по всему городу и на окраинах. Они установили военный контроль на вокзалах и пароходных пристанях, задерживали отправку поездов. Таким образом ими были задержаны несколько вагонов с военными грузами и восемнадцать вагонов серебра, приготовленных Владивостокским отделением Госбанка к отправке в Благовещенск. Перевозка серебра из подвалов банка и погрузка в вагоны производилась в глубокой тайне.
Японцы выступили в десять часов вечера одновременно по всему городу. Первые удары были направлены на воинские части, на казармы и учреждения, где находились отдельные воинские подразделения. Нападение японцев было строго по плану, разработанному заранее. Между часом и тремя часами ночи они заняли вокзал, телеграф, радиостанцию, казармы, здание земской управы, штаба войск, крепостное и артиллерийское управления, тюрьму и другие учреждения и всюду вывесили японские флаги.