По ту сторону лужок, деревья зеленой каймой, башня и западное крыло нашего особняка. Небо безоблачное, солнце припекало. Гейл, Виг и мама встретили нас настороженными и обеспокоенными взглядами и мне не надо оборачиваться, чтобы понять — из-за призванной Треем стихии портал начал закрываться. Ветер порывами проникал даже сюда, сбивая координаты и разрывая связи. Лицо Вига на мгновение исказила тень ярости, и мужчина метнулся мимо нас к порталу. Поздно. Остаточная энергия закрывшегося перехода плеснула в спину, я закусила губу, стараясь не думать, не думать… Дриада ободряюще сжала мою ладонь. Кочевник резко обхлопал карманы и тоже выругался.
— Где… — заговорила мама, но Гейл коснулась локтя родительницы, отрицательно качнула головой, отметая ненужные сейчас вопросы.
В сопровождении Мирейли я пошла к ближайшему входу в дом. Кажется, теперь тряслись и руки, и пустота внутри вдруг разрослась, расползлась голодным зверем, требуя забиться в какой-нибудь укромный уголок и дать волю старательно сдерживаемым слезам, но вокруг люди: семья, удивленные нашим внезапным появлением из портала слуги. И надо держаться, сохранять хотя бы видимость королевского достоинства, будто ничего и не произошло.
Ничего?
Едва я переступила порог дома, как в сознании возник характерный звон, сообщающий, что во время моего отсутствия со мной пытались связаться через «переговорное» зеркальце. Отпустив руку дриады, я бросилась в свою комнату, торопливо достала из ящика комода зеркало, провела по вырезанным на оправе символам, определяя личность звонившего.
Ден.
– –
Ненавижу балы.
Ненавижу и всё тут. Пусть бы и по случаю столь важного события, как день рождения наследника престола Лиры.
Рамина, да и всё королевство отмечали праздник с размахом, достойным лучшего применения. Во всех мало-мальски крупных городах были затеяны народные гуляния, в храмах возносили благодарности всем богам сразу за здоровье и благополучие принца и выражали робкую надежду на скорейшую женитьбу Ирвина и рождение следующего наследника. Столица сияла огнями, озарявшими вечернее небо не хуже, чем в Железном мире, на главных площадях все желающие могли получить бесплатную еду и выпивку, а музыка и танцы обещали продлиться до самого рассвета. Над крышами королевского дворца распускались огромные яркие цветы фейерверка и от залпов и радостных криков горожан дрожали стекла в окнах.
Красиво. Очередной залп и темное небо исчезло за искрящимся алым цветком. Потом появилась зеленая звезда. И фиолетовая сфера.
— Лина?
Мама?
Я обернулась, встретила встревоженный взгляд мамы, замершей на пороге комнаты. Наверное, родительница стучала, но за этим грохотом я ничего не расслышала.
— Тебя ждут, — напомнила мама. Вошла, осмотрела пустую гостиную и спальню — приехавшую с нами в Рамину Фрэн я давно отпустила, — затем замершую возле распахнутого окна меня. — Ты готова?
— Нет, — соврала я.
Мама приблизилась, обозрела младшенькую ещё раз, повнимательнее и покритичнее, отмечая длинное бледно-розовое бальное платье и уложенные элегантно и без излишеств светлые волосы, и укорила:
— Ты готова.
Я посмотрела на левую ладонь. Вчера уже бледная, едва различимая линия шрама исчезла окончательно. Как Трей и обещал.
— Мам, я не пойду.
— Ты должна.
— Кому я должна? — не выдержала я. — Мы с Ирвином не любим друг друга и никогда не полюбим. Лире не нужен ни союз с Флорансией, ни тем более я в качестве королевы, а Ричард заверил, что мы прекрасно проживем без близких контактов с Домом Адонис. Или, быть может, я что-то должна человеку, решившему сдать меня по сходной цене сильфам? Да, я знаю, что продажа высокородных девиц разрешена официально, нас выставляют на торги, набивают цену и охотно передают тому, кто больше предложит, но сильфы меня даже не замуж брать собирались, а использовать в качестве какой-то там опоры. По-твоему, это нормально?