Для борьбы с «рубиловкой» в январе 1953 года вышел секретный указ, объявленный всем заключенным под расписку, о введении смертной казни за «лагерный бандитизм». Это ничего не изменило — невольные свидетели придерживались лагерного закона «не видел, не знаю».
Развился пассивный саботаж — в ответ на усиление режима и ухудшение условий быта — резкое сокращение выработки. Система Особых лагерей стала давать трещины. Лагеря становились неуправляемыми. Лагерная администрация, куда сливались подонки из органов и армии, погрязла в коррупции и пьянстве и была не способна остановить этот процесс.
А. И. Солженицын писал:
«И мы, освобожденные от скверны, избавленные от присмотра и подслушивания, обернулись и увидели во все глаза, что тысячи нас! Что мы политические! Что мы уже можем сопротивляться!»
Герой романа оказался в лагере как раз в период этой «лагерной весны» и вынес из нее чувство внутренней свободы и силы для жизненной борьбы. Это определило настрой и тон книги.
Пусть читатель сам судит о художественных достоинствах романа. Мы рекомендуем его как правдивое и интересное описание одной из страниц непростой истории нашей страны.
22.07.1998
Е. А. Шаповал
ВЕРХОВНЫЙ СУД СОЮЗА ССР
Определение № 4н — 06078
Военная коллегия Верховного Суда СССР В составе: Председательствующего генерал-майора юстиции Сюльдина и членов: подполковников юстиции Семика и Сенина, рассмотрев в заседании от 16 января 1954 года протест Генерального прокурора Союза ССР на постановление Особого Совещания при МГБ СССР от 8 сентября 1951 года, которым осуждены
1) ВЕПРИНЦЕВ Борис Николаевич,
2) ЗАЛЕССКИЙ Александр Александрович,
3) ПОГОСОВ Игорь Александрович,
4) ШАПОВАЛ Евгений Александрович —
все четверо за преступления, предусмотренные ст. ст. 17-58-8, 58–10 ч. I и 58–11 УК РСФСР, к заключению в ИТЛ сроком на десять лет,
5) ЦИЛИНСКИЙ Ян Янович -
за преступления, предусмотренные ст. ст. 58–10 ч. 1 и 58–11 УК РСФСР, к заключению в ИТЛ сроком на пять лет, заслушав доклад тов. Сенина и заключение пом. Главного Военного Прокурора — полковника юстиции Черкасова — об удовлетворении протеста,
Установила:
ВЕПРИНЦЕВ, ЗАЛЕССКИЙ, ПОГОСОВ, ШАПОВАЛ и ЦИЛИНСКИЙ обвиняются в том, что они, будучи враждебно настроены к государственному строю в СССР, установили между собой преступную связь и начиная с 1946 года систематически проводили антисоветские сборища, на которых вели антисоветские разговоры и высказывали террористические настроения в отношении руководителей КПСС и Советского Правительства.
Генеральный прокурор в своем протесте просит об отмене постановления Особого Совещания и возвращения дела на доследование по следующим основаниям.
Как видно из дела, ШАПОВАЛ, ЦИЛИНСКИЙ, ПОГОСОВ И ЗАЛЕССКИЙ на первоначальных допросах категорически отрицали свою причастность к контрреволюционной организации и участие в антисоветских сборищах и утверждали, что лицом, толкавшим их на совершение антисоветских преступлений, являлся осужденный по данному делу ВЕПРИНЦЕВ, который при встречах с ними все время провоцировал их на создание антисоветской организации, утверждая при этом, что подобные молодежные организации существуют и в ряде других учебных заведений страны.
Далее эти же осужденные показали, что они, являясь все студентами и близкими между собой товарищами, временами играли в преферанс и устраивали выпивки, но антисоветских сборищ не устраивали.
Такие показания обвиняемых обязывали органы предварительного следствия к более внимательному и тщательному исследованию обстоятельств дела и к выявлению роли в этом деле Вепринцева, имея при этом в виду, что обвиняемые рождения 1930–1931 годов, а приписываемые им преступления относятся еще к периоду 1946 года.
Однако органы предварительного следствия этого не сделали и расследование по делу провели крайне поверхностно.
Получив от обвиняемых признания предъявленного им обвинения, органы следствия не собрали объективных доказательств по делу.
При таких обстоятельствах постановление Особого Совещания не может быть оставлено в силе и подлежит отмене, а дело возвращено на доследование.
Военная Коллегия Верховного Суда СССР, проверив материалы дела, находит протест прокурора правильным.
Из дополнительных материалов, приобщенных к делу, видно, что ВЕПРИНЦЕВ с января 1948 года являлся негласным сотрудником органов МГБ. Это обстоятельство вызывает необходимость в процессе доследования выяснить роль Вепринцева в создании антисоветской организации.