— Факт прослушивания передач ты не отрицаешь?
— Нет.
— Факт интереса к их содержанию признаешь?
— Да, признаю.
— Ну, спасибо и на этом. Политическая оценка твоих действий не твоего ума дело! Слышишь? Не твоего! Политическую оценку даем мы! Мы чекисты, железная гвардия революции! У нас холодная голова, горячее сердце и чистые руки. Помнишь, как говорил Дзержинский? Ты ведь был комсомольцем.
Бывший комсомолец еще не понимал, о чем думает холодная чекистская голова и как бьется горячее чекистское сердце. Несмотря на пережитое в тюрьме, чекистские руки оставались в его сознании чистыми. Василий сказал:
— На суде, что бы здесь ни писали, я сумею себя защитить!
— Это твое право, — ответил Семеонов. — Наш советский суд строг, но справедлив!
Достигнув успеха по эпизоду с радиопередачами, Семеонов пошел по проторенному пути. Он быстро добился от Василия признания в других антисоветских деяниях — в распространении политических анекдотов, в преклонении перед Муссолини и в склонности к фашизму, в почитании злейшего врага Советской власти поэта Н. Гумилева и в распространении его стихов, в осуждении борьбы, которую вело Советское государство с религией, и в подверженности религиозным предрассудкам. Затем обманным путем следователь получал от Портоса или Арамиса показания (с Атосом он предпочитал не связываться) о том, что Василий совершал эти непотребства в составе преступной группы, а от Василия — подтверждение его соучастия. Крут замыкался. Оставалось фальсифицировать протоколы допросов и поставить нужные даты. Это было делом техники. Задача облегчалась тем, что в протоколах, которые подписывал Василий, графы «Допрос начат» и «Допрос окончен» не заполнялись. В целом сценарий дела писался в конце следствия.
Из истории борьбы с космополитизмом и низкопоклонством
Самый вредный антисоветский анекдот, по поводу которого сокрушался следователь, представлял собой диалог профессора и студента на экзамене.
Профессор: Кто изобрел рентген?
Студент (бойко): Изобретение рентгена — наше достижение. Отечественной наукой установлено, что в России рентген был известен уже в XVII веке. В рукописных памятниках обнаружена драгоценная запись. Удалось восстановить древний текст и прочесть, что боярин Морозов говорил своей боярыне: «Я тебя, стерва, насквозь вижу!»
Профессор: Блестящий ответ! Скажите теперь, откуда происходят слоны?
Студент (быстро): Это тоже наша заслуга. Россия — родина слонов!
Профессор (радостно): Замечательный ответ, глубокие знания! Слон — наше отечественное животное. Этот факт недавно доказан советскими палеонтологами.
Анекдот, как и другие оптимистические анекдоты из серии «профессор — студент», заканчивался пятеркой студенту.
Подобное словотворчество было ответом общественности на проводимую властями кампанию борьбы с космополитизмом и низкопоклонством перед Западом. Кампания напоминала дурной балаган. Русским мыслителям, ученым, писателям, художникам и поэтам приписывались мнимые заслуги и достижения, а подлинная слава нашей духовной культуры и науки забывалась. Недоумки-идеологи противопоставляли открытия русских ученых разлагающемуся Западу. Громогласно и бесконечно кричалось, что лампочка накаливания американца Т. А. Эдисона была давно придумана русским ученым А. Н. Лодыгиным, Вспоминались наши умельцы. Они раньше всех в мире дошли до паровоза. Указывалось, что радио изобрел А.С. Попов, а не итальяшка Маркони, который к тому же оказался фашистом. В результате научных изысканий было установлено, что серовато-белые пятна с красным венчиком величиной с маковое зерно, которые выступают на внутренней поверхности щек ребенка на уровне коренных зубов и служат первым признаком заболевания корью, впервые приметил не иноземец Г. Коплик, а русские врачи А. П. Бельский и Н. Ф. Филатов. На поиски приоритетов русской науки, как навозные жуки на золотую жилу, бросились толпы авантюристов, соискатели ученых степеней и званий. Наиболее удачливые с блеском защищали диссертации и становились профессорами и академиками. Если вернуться к пятнам Бельского-Филатова-Коплика, то вклад «золотоискателей» в науку и добытые ими свидетельства величия России заключались лишь в том, что было неопровержимо доказано: Коплик заметил и описал зловещие пятна позже (1896), чем Бельский (1890) и Филатов (1895). При этом забыли приметный факт. О зловещих пятнах еще сто лет назад знали индейские вожди, чьи племена вымирали от кори, пришедшей от бледнолицых.