Что интересно. Лучшую кожу лица и ясные глаза я встречал только у православных и католических монахов и монахинь, американских мормонов и некоторых детей из религиозных или высокопоставленных семей в России, Великобритании и США. Эти люди никогда не ели пищевой дряни, только натуральные продукты. Никакого кофеина. Никакого табака. Никаких отравлений от злоупотребления алкоголем. У этих людей была детская кожа. У них естественный румянец. Их волосы сильные и яркие. Ногти имеют здоровый цвет и без белых пятен.
Опытный глаз может определить, как долго, сытно и качественно вас кормили. С детства или позже. Курите вы или нет. Нюхаете ли вы кокаин или нет. Курите ли вы травку или нет.
Более того. Опытный глаз сразу же сканирует вас – ваше лицо, позу, одежду – и за одну треть секунды классифицирует вас. Прежде чем вы откроете рот, ваше место в социальной иерархии уже определено.
Сложность в том, что для обновления себя требуется время и деньги. Человеческое тело полностью обновляется каждые семь лет. И это требует затрат. Во-первых, свежая натуральная пища. Второе – спать достаточно и спать в темное время суток, в соответствии с природными ритмами. Третье – каждый день нужно пару часов свежего или очень хорошего чистого и кондиционированного воздуха. Кислород должен насыщать все ваши капилляры.
Мой собственный опыт. В 1984 году меня призвали служить в Советскую Армию. Я работал физически и очень тяжело на морозе минус 40 по Цельсию, это тоже минус 40 по Фаренгейту. Нас кормили не так, как сейчас кормят американских или британских солдат. И одеты мы были не так, как одета американская или современная российская армия. Мы были худыми, голодными, замерзшими и измученными жаждой подростками. Нам только что исполнилось 18 лет. Я уважаю армию, будь она американской, британской, российской или китайской. Армия – это армия везде, а солдат – это солдат в любой стране. Но в то время Советская Армия могла бы относиться к своим солдатам получше. Кормить их лучше, одевать теплее. По крайней мере, я и мой товарищ по работе заболели пневмонией. Мы разгружали железо и другие тяжелые вещи, сильно потели, но был сильный ветер и мороз ниже 40 градусов. Поэтому у нас было воспаление легких, боль в суставах, жар и так далее. В течение первого года я болел пневмонией три раза. Потому что, когда ты возвращаешься из госпиталя и снова встаешь в строй, никто не дает тебе никаких поблажек. Когда я вернулся в свою воинскую часть, мне пришлось делать утреннюю физическую зарядку полуголым на улице. Плюс я недолюбливал дедушек Советской армии и мы беседовали по душам в сушилке и где придётся, а результаты разборок запивали одеколоном. Через пару недель я снова заболел пневмонией. Потом решили, что мне нужна специализированная помощь, заперли меня в Подольском военном госпитале и потчевали аминазином. А потом отпустили на волю, чтоб я не разлагал армию. От греха подальше мне в армии даже не давали автомат; один раз дали, на присягу, и то убедились три раза, что там нет патронов. Правильно говорится в анекдоте: у русских самые страшные войска – это не десант и не спецназ, а стройбат: это такое зверьё, что им даже автоматов не дают.
Короче говоря. Я вернулся домой фактически инвалидом, мой вес был около 45 килограммов при росте 174 см. У меня была язва желудка, лицо было желтым с интересными оттенками зеленого и синего, одна нога ходила плохо после инъекций аминазина, я отогревал задницу на чугунной батарее. Но я создал специальную программу восстановления. Я знал, что смогу. Каждые три дня я посещал колхозные рынки и покупал свежее мясо на тишинском и Дорогомиловском. А также свежее молоко, сметану и фермерский сыр. Плюс свежая зелень. Нерафинированное подсолнечное масло я добавлял в свой прекрасный салат – нарезанные огурцы, помидоры, лук, редиска и укроп. Я делал себе некошерные, но восстанавливающие котлеты – половина парной свинины и половина парной говядины, белый батон хлеба, протёртый в молоке с луком, и всё вместе перемолото и обжарено. Не кошерно, но очень эффективно. Как мне пояснил один знаток талмудических премудростей, если для спасения жизни и здоровья надо отойти от кашрута – можно отойти на некоторое время. Я восстановился за пять месяцев.