— Не помню. 4 апреля я весь день пил, был пьян. Решение же о выезде из Алексино у меня созрело значительно раньше, хотелось уехать, бросить пьянствовать, начать жить по-новому. К тому же боялся, что Люся меня в тот вечер узнала, сообщит об этом в следственные органы.
— Расследованием установлено, что 9 февраля после распития спиртного вы из столовой вышли вместе с Таней. Сказали своему приятелю, что проводите ее. Что произошло дальше?
Снова долгая пауза, и наконец:
— Не помню, был пьян.
Стало ясно, что откровенного разговора с Алхиным у нас в этот день не получится. Рекомендую ему еще раз все продумать, оценить, напоминаю, что лишь откровенное раскаяние может облегчить его участь при вынесении приговора.
Алхина уводят в камеру, а я остаюсь наедине со своими мыслями. Нападение на Люсю доказано. Да преступник этого и не отрицает. Впереди главный вопрос. Как Алхин будет вести себя дальше? Мы имели в своем арсенале неопровержимую улику: на его валенках обнаружены следы крови, которые, по заключению Иды Васильевны, принадлежали не только Люсе, но и Тане.
Собрал товарищей посоветоваться. На этом оперативном совещании присутствовали не только работники уголовного розыска, но и Светлана Федоровна Гусельникова, которой прокурор области поручил вести дело, Ида Васильевна и другие. Решили продолжить допрос Алхина, ознакомив его с заключением биологической экспертизы. Как он отреагирует?
— Как отдохнули, что надумали? — спрашиваю парня, как только он входит в мой кабинет. — Надеемся, что наш предыдущий разговор заставил вас серьезно задуматься. Речь идет о Тане, причинах ее гибели. Как это произошло, расскажите правду.
Алхин надолго задумывается, потом выдавливает:
— А что меня ожидает, если я расскажу все, что произошло, как было?
— Многое зависит от вас, от вашей искренности.
И снова гнетущее молчание, раздумье. Мне, посвятившему многие годы оперативно-следственной работе, видевшему лица разных людей, для которых решение суда означало жизнь или смерть, стало ясно, что Алхин на переломе. Нарушаю тишину:
— Криминалистика, как и другие науки, не стоит на месте. Неужели вам непонятно, что научно будет доказано, кто и где был. Вам-то это понятно, или нет?
— Да, мне это понятно, но что же у вас имеется? Ведь у меня при задержании изъяты все личные вещи. И что же вы на них нашли, что имело бы отношение к гибели Тани?
— Эти вещи исследуются. Не будем спешить с результатом. Но, уезжая от родителей, вы оставили в их доме валенки. Так было? Можете их опознать?
— Да, действительно, валенки я оставил, ведь пришла весна, и они мне были не нужны.
— Так вот, валенки мы изъяли, направили на биологическую экспертизу. Она закончена. На них обнаружена кровь человека. Как эта кровь могла попасть на ваши валенки, кому она может принадлежать?
Последовала пауза, за которой чувствовались внутренние колебания допрашиваемого. Однако он продолжал, словно по инерции, запираться.
— Это, наверное, моя кровь. Я часто падал пьяным, разбивал себе лицо, руки.
Предъявили Алхину среди других его валенки. Он их уверенно опознал. Задаем вопрос:
— Каким образом на ваших валенках оказались следы крови, анализ которой показал, что она — двух групп и принадлежит Люсе и Тане?
— Не может быть!
Знакомим его с актом биологического исследования. Он в шоке.
И его можно понять. Припертому к стенке приходится признаваться в гнусном преступлении. И Алхин, запинаясь, исповедуется перед нами.
— Когда я уходил с Таней из столовой, то был пьян, смутно помню, что произошло. Пригласил ее, несмышленыша, в строящееся здание за якобы оставленным инструментом. Дверь долго не открывалась. Я рассвирепел, и когда дверь открыла женщина, то стал избивать ее. Таня вначале оцепенела, а потом пронзительно закричала. Женщина лежала недвижима, а Таня с криком побежала по улице. Я испугался, схватил лопату, догнал девочку и ударил несколько раз по голове. Потом унес на болото... Через два месяца обнаружили труп Тани. Я испугался и, чтобы избежать ответственности, уехал из поселка.
Следствие продолжала Гусельникова. Она вывезла Алхина на место происшествия, зафиксировала его действия и обстоятельства событий, назначила производство необходимых экспертиз.
Алхин был осужден на длительный срок лишения свободы.
Конечно, человека погубила прежде всего личная моральная распущенность. Однако основой ее было пьянство, точнее — беспредельное употребление спиртного. Ведь в то время оно лилось рекой: на вынос и в розлив, в любой торговой точке, в любом предприятии общепита.