Я её заинтересовал. Она всё ещё дулась, что опростоволосилась с моим статусом, но уже гораздо меньше.
— Расскажи о графе. Я его не знаю, при дворе не видела, — попросила она.
Я пожал плечами: «А чего о нём рассказывать, граф — и граф».
— Молод он ещё. Старый граф, его сиятельство Харальд, царствие ему небесное, совсем недавно отошёл. Так его сиятельство Рикардо ещё не понял, с какого конца графством управлять. Хорошо, что сеньор Харальд ему помощников оставил. Ансельмо, казначей наш, мой наставник. Вермунд, сотник дружины. Прокопий, управляющий замком. Без них бы он совсем пропал. Но ничего, науки они такие, когда надо — быстро учишься. Вот ещё Астрид баронесса Кастильяна к нам приехала, да и гостюет в замке.
— И покидать замок не торопится… — проговорила она отстранённо, глядя в сторону.
Я заинтригованно усмехнулся.
— А куда ей спешить? В Кастильяне-то поди сдохнуть со скуки можно. У нас веселее.
Девочка напряглась. Проявилось это не сильно, лишь тем, что негативное её настроение сменилось на глубоко задумчивое.
— Как думаешь, она хочет… Стать наследницей?
Я пожал плечами. Пожалуй хватит дурачка валять, переиграю. Не поверит.
— Так кто ж ей позволит. Она баронесса теперь. Разве король Карлос разрешение даст.
Тут красавица совсем нахмурилась, и я понял, какого хрена она сюда приехала. Правда не понял, почему она.
Там, наверху, кто-то готовится к перевороту, в который и меня под шумок пытаются подписать. А кто-то сколачивает контрпартию для защиты от тех, кто при перевороте придёт к власти. Речь об альянсе целых герцогств и графств, и цена вопроса там — плюс/минус провинция. Если она — открытая наследница одной из партии, представляет брата, шишку этой партии… То ей и договариваться, кого лучше посадить на графский престол со смертью местного юного и бездетного дурачка Рикардо. Почему бы не посадить дурочку Астрид, аннулировав её несчастливый брак с эльфолюбом? Ох, поторопился папаня с её замужеством. Тогда у контральянса будет сразу две вакантных провинции, причём одна из них — зерновая житница королевства. Войсками в случае чего особо не поможет — степняки под боком, но солдат, ведущих боевые действия, прокормит. А главное, не будет кормить камрадов, воюющих против тебя… Которые три месяца назад приехали ко мне подтверждать договорённости прежнего графа.
Боже, куда я попал?!
Глава 10
Аквилейские страсти (часть 2)
— Расскажи лучше об этой Галадриэль? — соскочил я с очередной поднятой ею опасной темы. Она, видно, тоже поняла, что не туда заносит, и поддержала.
— Что именно рассказать?
— Почему вокруг неё такой ажиотаж? И почему её концерт стоит… столько?
Блин, целый лунарий. Это, минуточку, стоимость здоровой молочной коровы! За вечер посидеть в тёплом трактире… Тёплой таверне с вазой с фруктами… Понты — согласен, но для текущего средневековья, для удалённого от столицы не самого богатого города… По мне — чересчур.
— А ты не знаешь? — недоверчиво сощурила виконтесса глаза. Я честно пожал плечами.
— Зай, я всего лишь квестор молодого графа, мальчика ещё, всю жизнь проживший в замке на отшибе королевства в окружении степняков.
— Всё равно. Мало кто в королевстве о ней не слышал.
— Я — мало кто, — замотал я головой. — Поверь, тут, в степях, туго с новостями с «большой земли». Новости — ладно, а вот слухи и сплетни… А на фронтирах — вообще глухо.
— Она — провидица, — «загадочным» мистическим голосом произнесла Катрин. — Не наша, эльфийская. Своими песнями делает предсказания. Но только песнями. И никто никогда не знает, кому что предскажет — потому люди к ней и ломятся, несмотря на цены столиков. Говорят, её изгнали из Леса за то, что предрекла ему, то есть Лесу, всему королевству эльфов, гибель в огне. Но это не точно, только слухи. И ещё, когда ты слушаешь её песни — всё понимаешь. — Катрин расплылась в коварной улыбке. — Но после концерта, помня общий посыл песен, пытаешься повторить текст — и не получается. Ерунда какая-то выходит, и на пергаменте нечитаемый бред. — Моя спутница загадочно посмотрела на противоположный берег Белой. Что-то знала ещё про эльфийку, но не знала, можно ли говорить мне. Я не напрашивался.
Мы только пришли, поёживались от пронизывающего весеннего ветерка — у воды он был особенно жестокий. Вчера тут было помягче, знал бы — не повёл сеньориту сюда, подождал бы лета. Но уже поздно.