'Так, спокойно! Думай, Рома! Думай! Ты у нас кто по жизни? Раздолбай? Ну, так и включи дурака! Тебе поверят'.
И я включил, невзирая на совет Диего не пороть лишнего.
- Ваше величество, - разогнулся я и посмотрел королю прямо в глаза. - Прежде, чем принять такой щедрый дар, могу я поинтересоваться кое чем? Как человек, только-только приехавший и не знающий ваших обычаев? Поверьте, за моим интересом стоит не желание вас оскорбить, ни дай бог, а лишь понять, как я могу обидеть вас, и что сделать, чтобы этого не случилось.
Король снова меня понял. Я его позабавил ещё больше. Растянул рот в улыбке.
- Конечно. Я всегда отвечу на вопрос друга...
- Вот представьте... Скажем... Ехал в вашу страну посол одной из человеческих держав. И совершил по дороге подвиг. Сам он оценивает его не как подвиг, он сделал то, что должен был сделать любой мужчина, тем более наделённый магией. Но его посчитали героем и... Скажем... Подарили в жёны эльфийскую девушку.
- И в чём проблема, друг? - ощерился король, показывая зубы.
- Может этот человек отказаться? Ибо у него уже есть жена, человеческая девушка.
Король степенно покачал головой. Зал вокруг нас возмущённо взорвался, но ему было плевать. Вскидывание руки в сторону, и снова воцарилась тишина.
- Я понимаю твои опасения, друг Рикардо. Но могу ответить честно. Этому послу не о чем волноваться. Мы, эльфы, либерально смотрим на вопрос брака. Каждый мужчина имеет столько жён, сколько хочет и сможет потянуть. И нам нет дела до законов человечков.
То есть, не вариант. Перевод его слов: 'Не рыпайся, паря, а то эти уроды заклюют и тебя, и меня! Я король, но не всемогущ!' Бли-и-и-и-ин!!!
Ладно, жребий брошен. В момент, когда я уступил Карлу и взял верительные грамоты. Катюш, прости, но тебе придётся потеснится - это выше нас.
- В таком случае, я с удовольствием принимаю ваш подарок, ваше величество! - снова склонился я.
- Мне нравится твоя непосредственность, друг Рикардо! - хохотнул король и двинул меня в плечо. Просто хлопнул. Но я чуть не отлетел. - Если что, будут какие-то вопросы относительно традиций, приходи прямо ко мне. Обсудим.
- А теперь объявляю торжественный приём в честь нашего дорогого гостя открытым! - обернулся он к залу и крикнул так, что слышно его было в самых дальних концах помещения.
* * *
- Почему! Почему ты мне этого не сказал! - давил я горло Диего, прижав его тушку к столешнице. Стол огромный, невероятный, и очень тяжёлый - выдержит роту таких, как Диего.
- Да...к-к-к-кх-да б... я ус... пел?.. - прохрипел в ответ мой атташе. Ещё чуть сильнее надавлю, и мужик копыта отбросит. Спокойно, Рома, спокойно! Уймись!
Подействовало, злость медленно начала спадать. Я продышался, отпустил его и заходил по комнате взад-вперёд.
- Почему, почему ты говоришь мне об этом только сейчас?!
- А что-то изменилось, если бы сказал сразу после приёма? - парировал паршивец.
Тоже логично. Блин! Так я хоть не знал, и довёл дело... Впрочем, лучше б не доводил.
- Тебя как зовут, красавица? - ухмыльнулся я, чувствуя себя товарищем Суховым, идущим вдоль выстроенных в ряд женщин. Женщин, в отличие от фильма, было три, и все мои, а не какого-то разбойника Абдулы. Четвёртая, тоже моя, смоляная брюнетка, стояла сбоку у стены, сложив руки на груди в отрицающей позе. Примеряла на себя роль хозяйки - 'коменданта общежития'. Сцен ПОКА не закатывала, но я чувствовал, всё самое интересное впереди. Понимание - пониманием, но чисто по-женски она всё равно отомстит.
- Кузиманириэль, - мой господин! - по-военному гаркнула альфа. Которая солидная, с сиськами. 'Гаркнула' сказано громко, с её тоненьким голоском это смотрелось иначе, но военной выправкой несло за милю.
- Ку-зи-ма-ни... Блин! - 'блин' я сказал по-русски. - А попроще тебя можно называть? Хотя бы дома?
- Конечно, мой господин.
- И как?
Намёк на раболепный кивок (что в исполнении аристократки с въевшимися в кровь традициями, смотрелось довольно смешно).
- Теперь вы мой господин. Как назовёте, так и будет.
Мне не понравилось это 'теперь'. Ой не понравилось.
Девушка старалась не смотреть мне в глаза. И перебросившись с ней парой слов, я понял, что она... Меня презирает. Причём не меня, как представителя низшей расы, шовинизмом от неё не пахло, а меня, как своего супруга. Побуравив её взглядом, я не выдержал: