— Адептка Стомин! — рыкнул Лихневски, а я вздрогнула. — Поясните!
— Я больше не Ваша адептка и, тем более, не Стомин, — парировала язвительно я. — Подчиняться не собираюсь!
Но на дракона глаза предусмотрительно не поднимала. Он, к слову, тоже на меня не смотрел и, видимо, мысленно уже открутил голову и обломал крылышки.
— Ты… У меня слов нет, — вздохнул он. Я спинным мозгом чуяла — разгневан, сбит с толку, встревожен, готов меня убить и заинтересован в моей попытке обернуться.
— Да, я в курсе — я невозможна. Но кто знал? Если бы мне пришла в голову хоть одна подобная мысль — хоть одна! — клянусь, никогда бы не позволила Ирме брать контроль над разумом! Ни за что и никогда! — Я выпустила из рук лисичку и, всхлипнув, уткнулась лбом Россу в плечо. — Я не знала.
Меня обняли, успокаивая.
Что, ругаться не будут?
"А зачем? Есть смысл?"
Смысла нет.
— Надо искать выход, — раздался сверху голос друга. — Я не стану оставлять её здесь.
— А никто и не собирается. Илзи, мысли имеются?
Мысли?.. Мысли… Мысли!
— Имеются! — Я развернулась лицом к Лихневски. — Только придётся вновь играть с огнём.
Глава пятнадцатая. Все оказалось слишком просто
Человек острее всего чувствует себя одиноким, когда просыпается и обнаруживает, что в доме никого нет.
Хоть Росс и просматривал мои мысли, но от рыка и скрежета белых зубов всё равно не удержался.
— Что? — "удивилась" я. — Это единственный шанс, а Лихостенье меня никогда не подведёт.
Каюсь. Я хотела специально порезаться, а когда заработает заклинание, попросить пространство о помощи. И у самого Лиха спрашивать: "А твоё мнение?", не желала. Оно отказать хозяйке не сможет.
— Мы не знаем, какой эффект произойдёт! — схватив за предплечья, резко повернул он меня. И вдруг попросил: — Посмотри на меня.
А я не могла! Физически! Морально! Метафизически! Да как хотите! Не могла поднять глаза, и всё тут!
На всякий случай оборвала ментальную связь.
В памяти совсем некстати всплыл тот единственный поцелуй в доме Рейв-демоницы. Боги, почему так?
Он же только друг.
— Пожалуйста.
Проректор, наверное, что-то просёк, ибо под предлогом "пойду, найду хозяина" смылся из номера и плотно прикрыл за собой дверь.
А может и ден Асмир чего ментально ему наговорил…
— Попытка — не пытка, правда? — прошептала я, так и не поднимая взгляд выше воротника рубашки. — Со мной всё равно ничего не случится. Не должно, вернее. — Я потёрла переносицу. — Девять жизней — это круто.
— Давай не будем…
— Вот именно. Зачем зазря себя накручивать?
— Зазря, не зазря, но делать то, в чём я не уверен до конца — извини, против принципов.
— Чьих? Твоих? — Усмехнулась. — Где же та искорка безумия в тебе, которая была два с половиной года назад, м? Куда пропала? Кто забрал?
Не вовремя мы отношения выясняем, не вовремя. Нам бы в спокойной обстановке, без дёрганий… Чтобы было что кинуть, разбить, а потом с выражением вселенской скорби и святой невинности уйти в другую комнату и хлопнуть дверью перед носом другого.
Но мы же, перекись твою налево, особенные! Оба! И число извилин в черепной коробке явно одинаковое!
— Я тобой рисковать не хочу.
— А я хочу! Нет, не тобой, конечно, а собой. А чего мне действительно не хочется, так это оставлять вас двоих здесь рядом с динамитом и порохом.
Я наконец-то смогла посмотреть в его глаза. Ы-ы-ы, ну что ж я такая дура-а?
— Я всегда тебе верил и, похоже, начал потакать капризам. Сейчас ты этим пользуешься и едва ли не командуешь мной.
— "Верил"? В прошедшем времени? — Я сама не поняла, как нижняя челюсть отвисла от изумления. — Хотя, ты знаешь… Правильно делал!
И произнесла заклинание сна. Дракон рухнул на кровать, вот только он не спал.
— Офигеть! — поражённо произнесла я, осматривая потерпевшего. — Он в несознанке! Это ж какой резерв надо было вкачать…?
Проректор вдруг заглянул в комнату:
— Ну? Что? Получилось? — как-то раздельно спросил он. — Ага, вижу. Действуй, Илзи, как задумывала. И вали отсюда! А я вместе с твоим Россом перекочую обратно в Раластр.
И, откланявшись, он с кряхтением взвалил ден Асмира на плечо, подозвал лису поближе к себе и телепортировался.
Я же приготовилась звать Лихостенье, мигом покрывалом накрывшее комнату.
Хорошо, что клыки остренькие. Клац! — и готова ранка на пальце.