Дальше описывать не буду, странно всё получилось, сама не знаю, как. Просто внезапно я, Тьма (конь наставника, которого мне дали на время), Аша и её конь Алан оказались одни в глухом месте. Страшно было до жути — вокруг обгорелые деревья, туман, болота. И вой. Мы с ундиной аж подпрыгнули и задрожали, кони прижались друг к другу. Здесь у меня родилась бе-э-эзумная мысль: дальше пойти, вперёд, не останавливаясь. Русалка на меня посмотрела, как на сумасшедшую, и отказалась. Я ж попёрлась напролом.
Тьма шла аккуратно, стараясь не наступать даже на край болота, как вдруг перед нами оказался сам… ликан который. Оборотень стоял на задних лапах, чёрный весь, мускулы на животе подрагивают. Страшно красивый, на Ван Хельсинга чем-то похож был. Оскалился и облизнулся, глядя на бледную меня. А я крест серебряный достала и ка-ак кинула в него. Крест в мгновение ока долетел до ликана и коснулся его живота. Как только шерсть на ликане загорелась, мне стало его жаль. Только захотела помочь, ведь не его вина, что монстром стал, на меня ни с того ни с сего откуда-то сбоку налетели гейши и наперебой ругать стали. Даже лишением пятёрки по их предметам грозили.
Раздался протяжный крик. Вместо ликана в болото затягивало уже человека. Я почувствовала, как по моим щекам текли слёзы, и я мысленно ругала себя, что рванула, не послушала подружку. Лучше б он живой был, чем мёртвый. До сих пор виню себя в этом.
Вот и сейчас такая же история — вдруг попадём к кому-нибудь в лапы? Ведь я буду виновата в этом, я! А хотя что с меня взять, как была дурой, так и осталась. Не поумнела ни на йоту.
Из моих мрачных мыслей меня вывел голос Алекса. Он с кем-то разговаривал. Я же не понимала ни слова из разговора.
— Эй, ты о чём задумалась? — толкнула меня в бок Полинка.
— Да так…
— Лунный подвезёт нас до Селены — столицы Лунной долины, — услышала я объяснения друга, говорившего уже с Лихневски.
— Хорошо.
Лаврентьев подозвал нас к себе.
— Кстати, я не говорил тебе, что Подземные гномы не пользуются естественным светом? — Я отрицательно помотала головой, следом за другом садясь в повозку. — Так вот, слушай тогда. Подземные вовсю используют электричество и изредка огонь для освещения. Они лучше нас знают, как правильно установить фонари на улицах, как провести проводку и тому подобное. Огонь, конечно, чаще используется в их кузнях, нежели просто для лампадок.
— А Надземные?
— Надземные — это отдельная песня. Они ярые противники искусственного освещения. Пользуются только солнечным светом. Их дома ты никогда не найдёшь внутри гор — только в неглубоких пещерах на самом верху.
Лунный, представившийся как Иккин, внезапно подал голос:
— Да это ещё ничего! — говорил он с едва заметным акцентом. — Вот их язык — это нечто! Сплошные "штр", "шпрех", и "зингр". Выговорить, особенно для нас, ну очень сложно!
Я заинтересованно подалась вперёд.
— Ради интереса, что вы хотите подарить нашим властям? — хитро блеснув глазом, спросил Иккин.
— Кинжал серебряный, магический. Им оборотней убивали, так кровь ликанов ещё сильнее металл закалила, — сказал Алекс и взглянул на засопевшую меня: — Куплю я тебе такой, куплю! Лично потом в крови оборотней искупаю!
Я расплылась в ухмылке и расцеловала друга в обе щёки. Лееска и Полинка одновременно прыснули в кулаки. Аттоне отвернулся. Лихневски покачал головой. Гном посмотрел на нас, как на здоровенную игрушку.
— А тебя, девушка, как зовут?
Исподлобья взглянула на извозчика.
— Лизой Стомин кличут в этом мире. — Чуть сощурилась, поглаживая тёплую лапу фамильяра. — Вы не обижайтесь, забыла я.
— Я-то не обижаюсь, но вот при властях наших надо будет помнить.
Я кивнула.
— Ну вот и отлично! На том и порешили.
Настала благословенная тишина, нарушаемая стуком копыт пони и тяжёлым дыханием Иккина. Класс…