Шурик рассказывал эту историю с такой мордой, будто это действительно существовало на самом деле. А мне внезапно захотелось пожалеть Китану — я тоже не хотела становиться выродком, но из-за бабули мои планы пошли под откос. Хотела поучиться Высшей магии? Поучилась. В результате что? Правильно. Душа фиг знает где, а мне подарят сущность Демиурга. Нужна ли она мне? Нет. Спрашивал ли меня кто-то? Нет.
В столице родного государства ничего особенно почти не произошло. Ключевое слово: почти. Мне встретился дядюшка.
— Пойдём, нам есть о чём поговорить. — Эллонд, одетый в простую одежду русских и европейцев, обнял меня за плечи и отвёл за угол, пока троица была отвлечена покупкой билетов на "Сапсан". — Ты последовала совету наставника? Правильно сделала.
— Ага, — покачала головой я. — А ты чего тут появился?
Мне в руку сунули что-то металлическое. Я подняла ладонь, раскрыла её и увидела серебряную цепочку.
— Говори "да" или "нет", — приказал дядя.
Я непонимающе нахмурилась. Зачем говорить "да" или "нет"?
— Без объяснений? Просто согласиться или отказаться? Так нельзя.
— Ты недоверчива, как вампир. Говори.
Я пожевала губами и кивнула. Родному дяде, я думаю, доверять можно.
— Ну, допустим, да. Что теперь?
— Повторяй за мной — я, Илзиэль Аррен Эллонд, добровольно налагаю на сей предмет чары времени.
Задумалась, но повторила:
— Я, Илзиэль Аррен Эллонд, добровольно налагаю на сей предмет чары времени.
— Как только я захочу перемотать или же запустить вперёд само Время… я изничтожу сей предмет.
Я вновь дословно повторила и стала ждать продолжения.
— Да будет так, как я сказала. Shan`ner sia reven, — закончил Эллонд и дождался окончания моей фразы.
Цепочка заблестела, заискрила и надёжно закрепилась на моей левой руке, приварив друг к другу свои концы. На её звеньях был выгравирован значок бесконечности.
— Эта цепочка — мощнейший артефакт, с его помощью ты сможешь ускорять или замедлять темп времени. Ты сможешь лечь спать весной тринадцатого года, а проснуться — весной тридцатого. Всё, что тебе понадобится, это просто растереть в пыль артефакт и произнести заклинание наоборот. Но ради своих целей этого делать не смей — только если припрёт нужда. — Я хихикнула, он тоже. — Артефакт сам тебе подскажет, когда что делать.
Клюнул в лоб и растаял в воздухе. Я искренне позавидовала его возможности преодолевать защитные заклинания. Мне до такого, как до Парижа.
Вечером следующего дня мы прибыли в Санкт-Петербург. На перроне нас действительно встретила тётя Неля — так она попросила меня звать её. Неля — крупная "женщина-пышка" из числа тех, кто бурно хочет сесть на диету, не менее бурно начинает следовать правилам, а потом медленно-медленно, как машинист останавливает поезд, съезжает с проторённого пути. Судя по её габаритам, добрая тётя Неля садилась на диету не меньше пяти раз точно и не больше тринадцати с большой натяжкой. Лицо у женщины было мягким, как пластилин, и принимало огромное количество эмоций за минуту или две. Глаза, тёмно-серые, излучали добро и мудрость, умудрённую не одним женским опытом (именно так!). Нос прямой, небольшой, короткие волосы были выкрашены в бордовый цвет. Чудаковатая и одновременно совершенно домашняя и тёплая. Винелия раньше работала перевозчицей на Авалон, мистический остров погребения короля Артура. Сейчас эта мирная жительница Туманного Альбиона работала и работает водителем автобуса номер восемь. Так сказать — живёт в честном труде и трезвой памяти по трудовой книжке и полученной профессии.
Вернулись домой вместе, едва не взорвав автобус своим хохотом — племянники рассказывали тётушке, как проходили практику. Дома же Неля Владимировна с удивлением обнаружила, что мы "какие-то напряжённые". Прорычав что-то в ответ, Алекс громко хлопнул дверью и заперся в своей комнате. Поля хихикнула и ушла, заявив, что хочет спать.
— Теть Нель, у вас же вся семья — маги? — вопросила я, тем самым подтвердив своё происхождение, чтобы потом лишние вопросы не возникали. — Как же так получилось, что эти двое так долго скрывали своё истинное происхождение?
Горшочкина вздохнула и принялась рассказывать:
— Вот у тебя, Лизочка, мама хоть и вышла за человека, но ты свои способности не растеряла. Нам, магам-женщинам, нельзя во время беременности даже и думать о магии, вдруг не срастётся ничего? У Полечки и Сашеньки магом был отец, а мать — простая человечка. Лаврентьев-старший как только узнал о своём потомстве, так сразу и ушёл из семьи. Видите ли, молодой он ещё, погулять хочет. Я долго ему втолковывала, мол, зачем тогда женился? "Влюбился", — говорил он мне и дальше продолжал по кабакам да по тавернам шастать. Несмышлёный у меня братец — что тут говорить?