У мага-целителя округляются глаза, а рот чуть приоткрывается. Но всё изменение мимики происходит столь быстро, что не успев принять изумлённый вид, лицо приобретает бесстрастную эмоцию.
— Ты не знаешь? — Он усмехается горько и безысходно, я чуть наклоняю голову, дабы получше разглядеть красноволосого. — О, какая жалость, Илзиэль погибла.
Я хмурюсь. Я жива, со мной ничего не произошло и не происходит!
Подсознание запоздало цепляется за имя — Росс никогда не называл меня полным именем.
Нижняя губа Пелагеи совершенно естественно задёргалась. От смеха, который она выдаёт за судорожные всхлипы.
— А, как вы могли? — наполовину орёт, наполовину рыдает "брошенная" блондинка. — Это вы её в могилу свели! О, она рассказывала, как вы её унижали! Она рыдала на моём плече, она боялась, что вы узнаете! Бедная Эль!
И вновь — ден Асмир и ухом не ведёт на то имя, которое сам дал мне. Я не понимаю, что происходит.
В кустах мы трое уже помираем от смеха. Вцепившись в друг друга, стараемся не расхохотаться в голос.
Тем временем на людях…
— Я уничтожу вас! Я испепелю вас! О, вы узнаете, что такое женская месть! Я от ваших замка камня на камне не оставлю! И ты, мой родной брат! Как ты мог такое сотворить?
Росс приподнимает бровь и невозмутимо спрашивает:
— Девушка, ты в своём уме? Я чего-то не знаю, или Илзиэль встречалась с… девицами?
Намёка и иронии не понимает только глухой. Наше совместное всхлипывание прекращается, затем приходит ещё один приступ смеха. Я как можно скорее навешиваю на ближайшие семь локтей вокруг щит тишины и пытаюсь успокоиться. Обращай внимание, Лиза, на их разговор, только на их разговор.
Поля прекращается ломать комедию и довольно серьёзным тоном оповещает:
— В своём, не волнуйся.
— Что ты, даже не начинал. А теперь извини, у нас полно своих проблем, не хватало ещё и твои сверху нацепить.
У, гад.
Алекс, кстати, решает иначе. Неодобрительно покачав головой, он садится рядом с блондинкой-сестрой.
— Ты прости этого дракона, — говорит он, беря в свою ладонь ладошку сестрёнки. Алекс-с-с, что за "дракон"? Росс же сам мне говорил, что никаким боком не относится к древним существам! — Он малость с катушек съехал ещё при рождении, а после… пропажи Илзи совсем лишился и шариков, и роликов.
Наследница Престола Тёмных грустно улыбается.
— Знаешь, я могу рассказать тебе кое-что, только дай мне обещание никому больше об этом не говорить, поняла, сестрёнка?
Подруга с готовностью кивает и подаётся вперёд, жаждая всего нового. Мы в кустах тоже подползаем ближе.
— Слушай. Ты знаешь, что существуют ведьмы, так? Так. Но знаешь ли ты, что существует ещё одно сословие полумагов, имеющих почти такую же власть, как и у ведьм?
Полинка отрицательно мотает золотистой гривой из стороны в сторону.
— Их называют Бешеными, — таинственным шёпотом говорит Алекс. — Они — это сама Мёртвая охота, подчиняющаяся Архару, богу царства мёртвых. Мёртвая охота охотится за такими, как Илзи — за могущественнейшими ведьмами. В наше время, конечно, существует мало таких представительниц прекрасного пола, которые подверглись опасности со стороны чужих, будем называть их так. Но в последнее время охота очнулась ото сна и начинает своё новое похождение.
Пелагея моргает. Как только голос её брата стихает, я тру глаза, стирая с них наваждение.
— А больше рассказать ты не можешь? — сделав моську, попросила Полинка. — Пожа-алуйста.
Алекс улыбается и предупреждающе смотрит на мага-целителя, закатившего глаза.
— Хорошо, я расскажу. У Бешеных, ведьмаков в простонародье, есть помощники — гончие-стихийники, собаки определённой стихии. Самые сильные из них — гончие Огня, самые слабые — гончие Земли. Однако и одной такой слабой собачки хватит на уничтожение целого города. Вместе же гончие-стихийники непобедимы.