Ден Асмир, присевший рядом, начинает белеть на три-четыре тона. По лицу его ходят туда-сюда желваки, а глаза превращаются в щёлки. Спасибо ему, что в дракона не трансформировался (стоп! Он не дракон! Все твои видения, связанные с прекрасным гранатовым существом — ложь и выдумки!).
Все остальные ограничиваются неодобрительными кивками.
— Что, опять я виновата? — "удивляюсь" я. — Знаете, вот когда стану великой богиней эльфов, вот тогда и будете меня винить во всех грехах, а пока я тут самая проблемная, обиженная и обделённая.
— До тебя просто не доходит, что будет с тобой в случае нахождения. — Целитель мотает головой.
Я фырчу, как заправская лиса, и закидываю ногу на ногу.
— Это вы просто не знаете подробностей.
И как хорошая, примерная девочка, я всё рассказываю, начиная от самого первого видения о моей смерти и заканчивая приходом Архара. Алекс вздыхает и стучит пальцами по бутылке, что мне очень быстро надоедает, и я, передёрнув пальцами, разбиваю тару прицельным маленьким лучом-молнией. Красная жидкость брызгает во все стороны, поблёскивая рубиновым цветом на солнышке. Тьфу ты, я скоро писателем стану!
Лаврентьев переводит недоумённый взгляд на моё невинное лицо. А ты думал, что эльфы меня перекроят с ног до головы, изменив и характер в придачу?
— Вернёмся. У меня остался ровно год, чтобы остановить гончих. Какие идеи есть?
Высказывается до сих молчавший Анвиэл:
— Может, отдашь тогда тотемных животных?
Подскакиваю.
— Ну конечно, как я могла забыть! — язвительно протягиваю я, скрестив руки на груди. — Если забрать сущности у кого-нибудь из вас, то вам от этого ничего не будет, а вот если забрать сущности у меня, то в таком случае я потеряю всю магию. Я делю эктоплазму на троих. Энергия связывает меня и Ирму с Адел вместе, как единое целое. Ударив с одной стороны, можно уничтожить целостность оболочки. Ясно теперь, или объяснить получше?
Оправляю складки на юбке и оглядываю присутстсвующих ненавистным взглядом.
— Мне надо переговорить с Тёмным Наследником. Наедине. — И останавливаю взгляд на его сестрёнке.
Понимает и уходит. А я приближаюсь к Алексу, присаживаюсь на стол.
— Алекс, — выговариваю я после минутного молчания, — я боюсь, что с тобой что-либо случится. Наверняка…
Брат-близнец встаёт и властно закрывает мой рот ладонью. Склоняет голову набок.
— Я больше верю в вероятность твоего полного попадания в это число, — говорит он. — Всё будет хорошо.
Я хлюпаю носом и утыкаюсь лбом в грудь друга.
— Я скучала…
— Тоже.
Кто-то брызгает мне на лицо тёплой ключевой водой.
Не люблю тёплую воду.
— Эль, ты в порядке? — Росс приподнял меня.
Так-с, лежу в кресле, значит, встать сама смогу.
— Я давно собиралась тебе рассказать…
Как раз в тот момент, когда я уже начала выкладывать и сдавать саму себя с потрохами, как в комнату заглянула служанка Элли, про которую я знала только одно — имя сокращено, и попросила спуститься в обеденную. Смутившись отчего-то, она попросила меня надеть "ту длинную юбку тёмно-синего цвета и ту блузку с рукавами три четверти на два тона светлее, которые специально привезли для вас этим утром". Вышла. Мы с Россом и Шуриком одновременно рассмеялись. Специально задержавшись (всё равно меня ждали), я заплела волосы в косу из пяти прядей.
В обеденной было тепло. Очень. Свет от огромной хрустальной люстры падал везде, как, впрочем, и капли воска со свечей, установленных на самой люстре. Странно. Электричество, которое так быстро расходится от Лунных гномов, здесь почему-то не присутствовало. А, да, мы, эльфы, не особенно ладим с Лунными. А ещё в обеденной было много, поистине много, дерева. Настоящего, свежего, покрытого толстым слоем лака и всё равно источающего приятный запах.
— Здравствуй, — поприветствовал меня король и приподнял кружку с ароматным кофе со взбитыми сливками. — Садись-садись, у нас сегодня очень важный гость.
— Доброе утро! — чуть усмехнулась я. — Заинтриговали.