Наконец, на одном из поворотов Журавин сказал: «Километра через три должна быть шаловская заимка!».
Избушка вынырнула неожиданно, стояла она среди могучих сосен, занесенная снегом. Рядом с включенным двигателем стоял ГАЗ-66 с будкой.
Зашли в избушку.
— Кто это? — раздался испуганный голос.
— Милиция!
В избушке находился мужчина невысокого роста, щуплого вида в валенках и вязаном свитере. Он заметно трухнул, когда в помещение ввалились люди в милицейских полушубках. На требование Гарева предъявить документы дрожащими руками полез в карманы, достал какие-то бумажки:
— Я водитель, я ничего не делал!
Гарев посмотрел удостоверение и путевой лист, положил их к себе в сумку.
— А теперь расскажите, с кем и с какой целью вы приехали сюда?
Не успел водитель ответить, как в избушку вбежал Шалов. Вид его был довольно растерян, но, тем не менее, начал он на повышенных тонах:
— Что вам здесь надо?
Гарев спокойно сказал:
— Присаживайтесь. Мы из милиции.
Шалов между тем уже увидел Журавина и с ненавистью смотрел на него. Ведь все беды ему приносил председатель сельсовета.
Под навесом рядом с избушкой работники милиции обнаружили куски мяса, на крюках висели две лосиные шкуры. Разрешения на их отстрел ни у кого из приятелей Шалова, как и у него самого, не было. Метрах в пятидесяти от заимки был обнаружен замаскированный амбарчик, а в нем — карабин и цинк с патронами к нему.
За браконьерство Шалов был приговорен народным судом к исправительным работам. Из города в эту зиму к нему больше никто не приезжал. Шалов стал еще более нелюдим.
Лишь позднее выяснилось, какой жестокий замысел он вынашивал…
Следователь Круглов, попрощавшись с дежурным, направился к выходу, и в это время его окликнули. Срочно вызывал начальник.
Гарев был встревожен:
— Только что позвонил председатель колхоза из Окунька, сообщил, что минут двадцать назад взорвалась изба Журавина. К сожалению, связь прервалась, и подробности выяснить не удалось. Выезжаем на место происшествия.
Гарев дал указание дежурному:
— Направить в Окунек «Скорую помощь» и расчет с ближайшего пожарного поста.
Журавин лежал на кровати, фельдшер бинтовала его обгоревшие руки.
В доме пахло гарью, дымом и сгоревшим порохом. Были видны несколько очагов пожара. Всюду валялись обгоревшие поленья дров, в трех метрах от печки лежала чугунная плита. Печь была полностью разрушена, кругом валялись кирпичи. На окнах висели обгоревшие шторы. От взрыва в двух окнах выбило стекла.
Журавин был возбужден, но смог рассказать:
— Я пришел домой с работы. Жена и дочь были еще в школе. Разжег дрова в печке, которые принес из поленницы, поставил чайник, а сам спустился в подполье взять варенье. В это время прогремел взрыв и страшный грохот. Я выскочил и увидел развалившуюся печь. Все на кухне и в комнате загорелось. Я начал тушить огонь, забежали соседи и стали мне помогать. Во время тушения повредил себе руки.
Если бы не помощь соседей, он один не смог бы потушить и дом его сгорел бы полностью.
При осмотре печки и уцелевших, но обгоревших дров обнаружено расколотое полено с просверленным вдоль него отверстием диаметром три сантиметра. Из отверстия исходил запах пороха и взрывчатки. Данное полено и послужило взрывным устройством.
Единственный человек в селе, кто неприязненно относился к Журавину, кто не раз высказывал угрозы в его адрес, был Шалов.
Гарев дал задание Круглову и Леонидову, а сам с Роговым пошел к Шалову.
Жена его недоброжелательно встретила сотрудников милиции:
— Мужа нет дома, он выехал вчера в город, когда приедет, тогда и приходите.
Гарев сказал Рогову: «Пригласите понятых, будем делать обыск».
Жена Шалова категорически отказалась открывать пристройки к дому, баню и гараж. Гарев проявил настойчивость, в гараже и бане пришлось взламывать запоры. В гараже из тайника были изъяты порох, взрывчатка, центровка диаметром 3 сантиметра для сверления вручную отверстий в дереве, а также лист бумаги, на котором имелись записи четырех лиц. Как в дальнейшем было выяснено, с ними он конфликтовал.
В пристройке было обнаружено и изъято пять центнеров зерна. Через два часа Леонидов занес в дом два полена, обнаруженных в поленнице дров Журавина, в них были смонтированы взрывные устройства, аналогичные взорвавшемуся в печке.
В час ночи Гарев собрал оперативную группу. Все последовательно доложили о результатах работы. Обобщив полученную информацию, Гарев дал указание: