Очнулся я всё там же, неподалёку от моего убитого брата. Я уже не рассматривал и не замечал свои раны. Хотя я представлял из себя какое-то месиво с клоками шерсти и мяса, не хотелось уже ничего, я хотел только умереть.
С тех пор прошло много месяцев и теперь мне гораздо труднее стало жить, я не очень-то в себе уверен, только с братом я чего-то стоил.
Кто это? Мне не мерещится? Может, я уже от голода вижу миражи? Нет, я его сразу узнал: это он, доберман, который убил моего брата. Вот он стоит вместе с хозяином: гордая осанка, весь лоснится. Он меня тоже заметил, ну что же, я к его услугам. Стоит у хозяина, наверное, хочет удостовериться, я ли это. Вспомнил, сволочь, побежал ко мне вприпрыжку, зарычал. Сейчас он прыгнет, своим коронным прыжком он любого собьёт. И вот он прыгнул, и я ему навстречу. Он уже открыл свою страшную пасть, и вот мы столкнулись. Я на мгновение потерял сознание, но тут же очнулся, в ход пошли когти и зубы, от нас полетели клочья шерсти.
Вот мы уже выкатились на дорогу, его хозяин что-то кричит и бежит на помощь своему «щеночку». Краем глаза, мельком, освободившись от его лап, я вдруг увидел машину, которая едет на нас с бешеной скоростью. Водитель же не успеет затормозить! «Убери свои грязные лапы, проклятый неженка»,– прогавкал я с окровавленной пастью. Он ничего не понял, но почему-то отпустил, я и сам не успел понять, почему, мне некогда сейчас рассуждать. Я рванул на другую сторону дороги и успел увернуться от колёс тормозившей машины. Добермана сбили, теперь мне даже лучше стало: за моего брата отомстили даже без моей помощи, тело моего врага лежит на дороге с разбитым черепом, а его хозяин размахивает руками перед водителем, тот что-то кричит в оправдание.
Я иду вдоль стены, прохожу мимо, вот теперь-то, когда всё кончилось, и умереть можно со спокойной душой. Но нет, всё же жизнь прекрасна!
1993