Бхагвати приняла всю ситуацию с благодарностью. Пролежав в больнице две недели, она вернулась, и отдыхала, пока ей не сняли гипс. Эти два с половиной месяца постельного режима, казалось, повлияли на нее благотворно. Я приходила к ней почти каждый день и видела ее трансформацию, которая столь явно отражалась на ее лице. Ничего больше не делая, а только лежа на кровати, она слушала записи бесед Ошо и медитировала. Она делилась своими чувствами со мной. Каждый раз, когда я приходила к Ошо, он спрашивал о ней.
Скоро прошли три месяца, и ей сняли гипс. Она начала ходить с помощью костылей и скоро обнаружила, что ее сломанная нога стала немного короче другой. Она проконсультировалась у доктора, который порекомендовал снова небольшую операцию, и Бхагвати согласилась.
Когда Ошо узнал об этом, он передал ей, чтобы она пришла повидаться с ним перед тем как отправится в больницу на операцию.
Бхагвати очень счастлива. Сегодня она идет на встречу с Ошо во второй половине дня по прошествии четырех месяцев. Операция назначена на 11 часов утра. Она должна приехать в больницу сегодня вечером. В три часа мы приехали в Вудленд на такси. Ошо встретил Бхагвати с широкой улыбкой на лице, и слезы благодарности покатились из ее глаз. Она коснулась его ног, а Ошо коснулся ладонью ее головы. Я почувствовала, как что-то странное происходит вокруг нас. Все замолчали. Может быть, Ошо делает «Шактипат» — передачу энергии от мастера к ученику. Я видела, как лицо Бхагвати сияет в ауре света вокруг нее. Ошо открыл глаза, улыбнулся ей и сказал: «Хорошо, Бхагвати».
Взглянув на меня, он сказал: «Джиоти, позаботься о ней». Ошо отправился в ванную. Я взяла Бхагвати за руку, которая была теплой и пульсировала энергией.
Мы приехали в больницу вовремя. Там все было аккуратно приготовлено. Друг Бхагвати также приехал. Завтра утром будет беседа Ошо в зале Паткар. И мы решили, что после этой беседы пара саньясинов приедет в больницу, и будет присутствовать при операции. Бхагвати казалась воодушевленной, я обняла ее и вышла.
Сегодня Ошо говорит о Махавире в зале Паткар в 8.30 утра. После беседы, около десяти часов утра, Кабир и Каруна решили пойти в больницу, а я пошла в свой офис с надеждой посетить Бхагвати вечером. В 12 часов был звонок от Лакшми, которая сообщила мне, что Бхагвати в тяжелом положении и попросила сообщить ее родителям. В доме у Бхагвати телефона не было. Я ничего не поняла, поэтому ушла из офиса и пошла навестить Бхагвати.
Я остановила такси и добралась до больницы за пятнадцать минут. Я была в шоке, когда увидела тетю Бхагвати, которая сидела на веранде больницы и плакала. Я побежала в палату, и сестра отвела меня в операционную. Я не могла поверить своим глазам, когда увидела Бхагвати, лежащую мертвой на операционном столе, накрытую белой простыней. В моем уме было опустошение, когда я смотрела на ее спокойное, расслабленное лицо. Как будто бы она была в глубокой медитации. Мое сердце было тронуто. Я коснулась ее головы, которая была холодной, как лед, и начала еще больше плакать. Друзья Бхагвати, которые читали строфы из Гиты, встали и обняли меня. Постепенно я успокоилась и вспомнила слова Ошо: «Джиоти, позаботься о ней».
Сидя на полу в операционной, я восстановила в памяти события: сначала Ошо настаивал на том, чтобы Бхагвати поехала в лагерь на горе Абу; потом как она спаслась в происшествии на железной дороге, и что у нее было четыре месяца, чтобы подготовиться к своей смерти; и как Ошо передал свою энергию ей, когда они встретились перед операцией. Я уверена, что Ошо знал, что ее смерть приближается, что было совершенно ясно видно в последнем письме, которое он ей написал.
Любимый Ошо, твое сострадание бесконечно.
Внезапная смерть Бхагвати очень глубоко подействовала на мою психику, и печаль поселилась во мне. Я прихожу в Вудленд регулярно на вечерние беседы. После офиса я иду прямо в Вудленд к шести часам вечера, сижу на кухне и ожидаю столик на колесах (на котором Ошо ужинает), который привезут из его комнаты, когда он закончит есть. На столике всегда оставалась какая-то пища, и повар, Махарадж, дал мне два чаппати. Я прекратила обедать в эти дни, и таким образом это было моим единственным блюдом за день. Я ела с огромной радостью со столика Ошо. В Индии остатки пищи со стола мастера называются «прасад». И преданные считают благословением съесть хотя бы кусочек. Я чувствовала благословение, съедая его прасад каждый день.