Позже он добавил: «Я счастлив, когда смотрю на тебя. Это происходит уже с тобой и будет происходить больше и больше. Нет конца раскрытию этого ростка. Он раскрывается больше и больше каждый день. Этот путь имеет только начало, но не имеет конца. Но только не оглядывайся назад».
Выслушав все это в глубинах моего сердца, я поняла, что он имел в виду. На следующий день я послала по почте заявление об увольнении в офис в Бомбей и почувствовала облегчение.
Мост, по которому я перешла, рухнул навсегда.
Ошо говорит на хинди в Будда-зале, который заполнен саньясинами и несколькими посетителями, которым позволили сесть в конце зала, как обычно, я слушаю его с закрытыми глазами. Внезапно раздался звук падения какого-то металлического предмета около подиума. Ошо остановился, я открыла глаза и осмотрелась вокруг. Некоторое время я не могла понять, что происходит. Я увидела, как несколько саньясинов держат человека, который пытается пробраться к подиуму и кричит что-то Ошо. Ошо спокойно отвечал саньясинам: «Не делайте ничего. Просто выведите его отсюда». Несколько минут стояла тишина. Человека увели, и Ошо продолжал беседу, как будто ничего не произошло. Позже я узнала, что этот человек пытался убить Ошо, кинув в него нож, который упал около подиума, никого не задев. Через несколько дней мы узнали, что это был заговор политиков и священников, чтобы убрать Ошо. Человек, который пытался убить Ошо, был освобожден судом без всякого наказания, и дело было закрыто.
Ошо продолжал свои беседы каждый день как обычно. Он самый бесстрашный и отважный человек из всех, которых я встречала. Несомненно, что он уже пришел к своему источнику вечной жизни, но мы, которые любим его, хотим заботиться о его теле, которое настолько ценно для нас. Скоро были установлены металлодетекторы на входе в Будда-зал. Каждый, кто входит в Будда-зал, должен пройти через них.
Присутствие в Пуне саньясинов вызывало гнев у людей вокруг, которые пытались помешать нам любыми способами. Становилось трудно ходить в одиночестве по улицам вечером. Несколько женщин-саньясинов были изнасилованы так называемыми джентльменами, которые бродят по улицам с намерением кого-нибудь ограбить или изнасиловать.
С другой стороны, все больше и больше людей прибывает каждый день, присоединяясь к нашему каравану. Нам уже не хватает места. Ошо предложил найти более просторное место для коммуны, которое должно быть в отдалении, где мы могли бы жить в покое, не раздражая горожан. Все политики и люди, имеющие какую-либо власть, кажется, против Ошо, потому что он стягивает с них фальшивые маски и отражает их безобразные лица, спрятанные за этими масками.
Из-за всех этих препятствий со стороны этих людей Ма Лакшми отправилась на поиски более просторного места для новой коммуны.
Ошо провел свою последнюю беседу 24 марта 1981 года и с 25 марта перестал выходить. Его поясница начала болеть, и появились какие-то проблемы со спинным мозгом. Никакое лечение, кажется, не помогало. Ему нужен был полный отдых.
Саньясины начали обновлять дорожку, которая ведет на подиум. Дорожку нужно было поднять до уровня подиума, чтобы для Ошо было проще пройти на подиум, пройдя несколько шагов вместо того, чтобы залезать на него.
15 мая 1981 года Ошо начал выходить и молча сидеть в Будда-зале. По индийской традиции это называется сатсанг, что означает молчаливо сидеть в присутствии Мастера. Для меня это уникальное переживание. С интервалами саньясины играют музыку, которая еще больше углубляет тишину.
Сатсанги продолжались весь месяц. Все работы в коммуне продолжались как обычно. Затем, 31 мая 1981 года, в 12.30 я вышла из офиса на обед и увидела, как саньясины обнимают друг друга, многие плачут, некоторые смеются, некоторые стоят с закрытыми глазами. Я поинтересовалась и узнала, что Ошо только что уехал в Бомбей, и оттуда полетит в соединенные Штаты на лечение. Его отъезд хранился в тайне ото всех нас ради его безопасности. Я села в углу и не могла остановить слез. Я тихо плакала, пока мое сердце не получило удовлетворения. Я утешала себя, думая, что он скоро вернется.
Через несколько дней саньясины начали уезжать из коммуны. Я приехала в свой дом в Бомбее, чтобы встретиться с отцом. Он спросил меня, не сожалею ли я о том, что бросила работу и уехала. Я сказала ему: «Я бы сожалела, если бы продолжала работать и не уехала в Пуну». Этот год в Пуне был самым дорогим в моей жизни. Ошо так много дал мне за этот год, я совершенно удовлетворена и благодарна ему за то, что он позвал меня в нужное время.