В данном случае причиной полинейропатии, собственно, и заставившей больную в первый раз обратиться за медицинской помощью, я посчитала наличие опухоли (паранеопластическая полинейропатия), но в то же время предполагала и её алкогольный генез. Синдром полинейропатии мне, терапевту, раньше встречался только в связи с сахарным диабетом 2 типа, при котором это одно из типичных осложнений. Но, проработав несколько лет в районной больнице, да еще в годы 90-е и нулевые, когда из-за закрывающихся предприятий и безработицы деревня «тотально спивалась», я увидела, что это патогномоничный синдром токсического действия алкоголя. Для меня были привычны диагнозы: алкогольный (нутритивный) цирроз печени, алкогольная (дилатационная) кардиомиопатия, алкогольная (токсическая) нефропатия. Действительно, у некоторых лиц, злоупотреблявших алкоголем, они выходят на первый план. Но у большинства людей – или это моё впечатление, или сам алкоголь стал другим, заменяясь подчас более дешёвыми суррогатами, чаще поражается нервная система. Что только они не употребляли для получения своего кайфа? Однажды «скорая» привезла больного с диагнозом «дыхательная недостаточность?». Вся его кожа и слизистые были абсолютно одинакового ярко-синего цвета, как синька. Он был в сознании, хотя и заметно «тормозил», передвигался с трудом, но анализы, за исключением трансаминаз и гамма- глютаминтранспептидазы (маркер алкогольного повреждения либо холестаза) – были в порядке. Пил он, как оказалось, какую-то «синявку» (по их слэнгу), продаваемую в хозяйственном магазине. После изрядной дозы растворов и витаминов оклемался, посветлел и даже не остался ночевать.
Параллельно развитию полинейропатии с утратой способности к передвижению у больного, вследствие токсического действия на головной мозг, возникает и алкогольная энцефалопатия. Что-то может преобладать, но, как правило, имеются и то, и другое. Это мои многолетние наблюдения, появившиеся благодаря отсутствию в районе неврологического отделения и госпитализации всех больных, не имеющих хирургической патологии, в общую терапию. А почвы для этих наблюдений было сколько угодно, потому что всех «обездвиженных» лиц, обнаруженных «скорой» или милицией дома, на заброшенной даче или просто на улице, независимо от наличия (отсутствия) у них документов, привозили в наше отделение. Для них и помещение соответствующее нашлось: так называемый «приемный покой», а по сути нечто вроде изолятора в полуподвальном этаже с отдельным туалетом и ванной. Санитарки отмывали, стригли, дезинфицировали, уничтожая насекомых, и укладывали в чистую постель. Сначала в этом помещении стояли кушетки, и оно было как бы неофициальным, а после ликвидации коек круглосуточного стационара в Тавричанке туда поставили 5 кроватей, и они никогда не пустовали. Позже им был присвоен статус «коек сестринского ухода», где уже не нуждавшиеся в активном лечении пациенты с полинейропатией или последствиями инсульта, не имеющие документов, могли законно пребывать до 3 месяцев. За это время отдел социальной опеки Администрации района восстанавливал паспорт и выписывал медицинский полис. Но это удавалось, если пациент оказывался приезжим из других регионов и не имел родственников. Такие жили здесь подолгу. Вынужденный отказ от алкоголя, регулярное питание и возможность вымыться в душе помогали им принять приличный вид, а подаренный администрацией телевизор вообще делал их жизнь сносной.