Десять, девять, восемь…
Я в горной долине, одет в меха, мы загоняем животное, взмах копьём – кабану не сбежать. Мясо и шкуру мы продаём. Я покупаю ей бусы. Мы с ней купаемся в нежных реках Евфрата. Ночь. Чужое племя пришло забрать наше. Я не буду рабом, и она тоже. Нас убили.
Семь, шесть, пять…
Под ногами серая пыль, грязные пальцы в сандалиях, ржавые короткие поножи. Клинок из бронзы блестит в моих руках, тут много клинков. Меня толкает молодой парень в грязном хитоне. Его губы дрожат, он шепчет молитву, что-то про Афину. Трубит боевой горн, воздух наполнился ревом и неистовым возбуждением, и мы все ринулись в атаку. Меня снова убили.
Четыре, три, две…
Я, слепой и босой, иду по горячему песку. Я иду день и ночь. Семьдесят лет на этих дорогах. В деревне кричат мне: «Дядюшка, спой». И я пою. В моём голосе звучат старые поцелуи. Слышу, как бьются их сердца, я обнимаю их. Мои песни много кого обняли. Тем вечером я прекратил идти.
Одна…
Мне семь лет, всех мужчин забрали на войну, забрали и брата, и сестру. Ночью пробираюсь в грушевый сад, забираюсь на самые верхние ветки деревьев и смотрю на звездное небо. Сестра ведёт меня в школу, тяжелый ранец с книгами несет брат, они вернулись. Я в коридоре, жду решения комиссии, сижу на подоконнике, смотрю в окно. Кто-то вышел из кабинета, человек в орденах, он говорит мне: «Юра, ты полетишь в космос. Первый среди людей».
Ноль…
Я вернулся из покинутой действительности. Моё тело было снова моим, моё сознание, мои руки, все зашевелилось свежими силами. Отсутствие кислорода, оторванность от корабля, столкновение с километровым астероидом – эти тяготы реальности больше не сковывали меня. Робость перед смертью сменилась дерзким зовом природы – жить! Нужно действовать.
В моей укладке инструментов было устройство для нанесения специальных пленочных покрытий. Мы использовали его для термоизоляции и ремонта обшивки. Фёдор Иванович – лучший человек, будь он здоров, положил его для непредвиденного случая. Этот случай, вне всякого сомнения, наступил.
Не скажу, что быстро, но все-таки я достал это устройство. Нащупал пальцем пробой в шлеме, глазами я его не видел, придавил машинку к нему – выстрелил пленкой. Быстро протянул вниз и разровнял полученное чудо. Получился первый космический пластырь. Для надежности я еще раз прокатил роликами по пластырю, и хорошенько придавил его над пробоем.
Давление частично восстановилось. Я переключил клапан резервного запаса кислорода, в скафандре родился воздух, и я, наконец, задышал. Смесь была не самой приятной, воздух был со вкусом горящих проводов. Главное, теперь можно было оценить ситуацию. Когда есть кислород в голове – это делать легче.
Давление было двести пятьдесят – это всего пятнадцать минут борьбы за свою жизнь. Помимо пугающего таймера, трагичности прибавляло и расстояние между кораблем и мной, мной и астероидом. Первый отдалялся, второй приближался. Использовать систему аварийного возврата не было смысла, такое расстояние им не сократить. Выходило, что в этой цепи объектов, я был самым слабым звеном, который никак не контролировал своё положение. Не долго совещались мои инстинкты. Следующая мысль пробила дно всех моих изощренных планов.
Я отцепил от себя всё лишнее: инструменты, гермоблоки, укладки. Всё, кроме «Дашки». Её я обнял и направил на астероид. Можно было не целиться – в качестве снаряда был скорее я, чем выпущенные гарпуны. Нужно попасть собой точно на корабль.
Сделать выстрел не получилось, в драму моей жизни вмешалось давление: скафандр сильно раздулся от разгерметизации, и рука противным образом не пролазила к спусковому механизму. Но у меня был трюк на этот случай. Не смотря на все протесты здравого рассудка, я стравил немного воздуха, тем самым укоротив количество кислорода, и потенциально, своей жизни. Многослойная рука послушно уменьшилась.
Пропустив пальцы к спуску, я нажал на курок. Первый поцелуй полетел. Меня бросило в противоположную сторону. Отдача была такой сильной, что строптивую «Дашку» вырвало из рук и в безумной карусели мы закружились с ней в неизвестном направлении. Сплетение событий приобрели угрожающий узор: в бешеном хороводе звезд перед глазами, я не понимал себя в пространстве, где вверх, низ, где корабль, где земля.
Тут и пригодилась система аварийного возврата. Я снял предохранитель и щелкнул по кнопке на предплечье. Из правого подлокотника угодливо вылетел маленький джойстик. Принцип работы был простой: в зависимости от стороны наклона джойстика в противоположную сторону били газовые струи. Тянешь влево – тебя ведет вправо, и так со всеми направлениями. Руководствуясь этим принципом, я выкручивал джойстик в противоположную сторону моменту вращения. Я крутил джойстиком медленно и степенно. Было похоже, что пытаешься выйти из автомобильного заноса, а как гласят правила: главное, не прилагать резких усилий к органам управления.