— Туда ли ты нас привел? — строго спросил проводника Хэ Ин-цинь.
— Туда.
Во дворе было пусто. Удивленные, мы вошли в дом, осветили одну за другой комнаты электрическим фонариком и обнаружили лишь разбросанные в спешке бумаги и сдвинутую в беспорядке мебель.
Собираясь уходить, мы столкнулись с одним из офицеров 7-го полка и спросили его, куда перешел штаб Чан Кай-ши.
— Паола, Паола! (убежали!), — ответил офицер.
Часа через два мы наконец разыскали штаб и самого Чан Кай-ши в нескольких километрах от города в каком-то монастыре.
Не разобравшись в обстановке, предполагая, что сражение проиграно, Чан Кай-ши приказал отводить 2-й полк как раз в тот момент, когда противник побежал после нанесенного ему 1-м полком удара.
Чан Кай-ши, увидев нас, явно обрадовался. Выслушав донесение, он робко попросил возможно более скрытно отвести 1-й полк с занимаемой позиции на юго-восточную окраину города. Генерал все еще не мог осознать, что он победитель, а не побежденный.
— Противник отброшен. Даньшуй в наших руках. Зачем же лишать город прикрытия? Полк должен остаться на месте, — возразил я.
Меня поддержал В. А. Степанов, и после некоторого колебания Чан Кай-ши согласился с нами. Когда мы вышли, Степанов подробно рассказал мне и Никулину о бегстве штаба. Так Чан Кай-ши в матче с Чжан Мин-дэ забил мяч в собственные ворота: не желая того, передал город 7-му полку 2-й дивизии, который разобрался в обстановке и не поддался панике.
Подводя итоги событиям дня, мы отмечали доблесть солдат 1-го и 2-го полков и офицеров первого выпуска школы Вампу, не поддавшихся панике подобно их старшим командирам и даже в самые критические минуты точно выполнявших все распоряжения. Мы были свидетелями отчаянной паники генерала Чан Кай-ши, его штаба и командира 2-го полка генерала Ван Ма-ю. Вскоре Чан Кай-ши, забыв о собственном поведении, отстранил от занимаемой должности генерала Ван Ма-ю за то, что он не знал, где находились подразделения его полка во время боя. Командир 2-й дивизии генерал Чжан Мнн-дэ показал себя в бою решительным и энергичным. Все говорили о беззаветной храбрости наших советников. Для меня было ясно одно — нам еще не удалось наладить должное взаимодействие с командирами в бою, мы еще не полностью взяли в свои руки оперативное руководство.
НА ШАНЬТОУ!
Выставив после боя за Даньшуй сторожевое охранение, генералы Чан Кай-ши, Чжан Мин-дэ и командир 7-й отдельной бригады ни о каких самостоятельных планах наступления и не думали. Они пассивно ожидали приезда генерала Сюн Чун-чжн и главного советника В. К. Блюхера.
Прибыв в Даныиуй 18 февраля, В. К. Блюхер сообщил нам, что юньнаньский генерал Тан Цзи-яо сговорился с У Пэй-фу и перешел в наступление на провинцию Гуанси. Теперь он находится в нескольких переходах от ее столицы. После захвата Гуанси Тан Цзи-яо предполагает сразу же продолжать наступление на Гуанчжоу.
В связи с новой угрозой союзники Гуанчжоуского правительства в Гуанси настаивают на том, чтобы
2- й корпус Юньнаньской армии под командованием генерала Фань Ши-шэня из района р. Дунцзян был срочно переброшен к р. Сицзяи для встречного наступления против армии генерала Тан Цзи-яо. Об этом просит и сам Фань Ши-шэнь.
«И все же наибольшая опасность Гуанчжоу, — сказал нам Блюхер, — сегодня угрожает с востока, а не с запада. Союзники в Гуанси располагают достаточными силами, чтобы приостановить наступление генерала Тан Цзи-яо. Пока мы не нанесли решительного поражения Чэнь Цзюн-мину, переброска корпуса Фань Ши-шэня на запад нежелательна. Правда, юньнаньцы не торопятся продвигаться на Боло, а больше имитируют движение. Однако они маячат на этом направлении, и в случае перехода армии генерала Линь Ху в наступление они хоть сообщат нам об этом.
Гуансийские войска также делают вид, что двигаются на Вэйчжоу, а в действительности топчутся на месте. К тому же, — продолжал В. К. Блюхер, — поступают сведения, что командующий Гуансийской армией генерал Лю Чжэнь-хуань ведет секретные переговоры с Тан Цзи-яо. Положение Гуанчжоуского правительства тяжелое: средства иссякли. Ляо Чжун-кан пытается получить заем у купечества Гуанчжоу, но для этого необходима победа над Чэнь Цзюн-мнном. Тогда и заем купцы дадут, и доходы у правительства увеличатся. Я уже поставил перед генералом Сюн Чун-чжи вопрос о пополнении действующей армии 6-й бригадой
3- й пехотной дивизии, одной из бригад 1-й дивизии и бригадой генерала У Те-чэна. Этих сил будет достаточно для закрепления нашего тыла при продвижении к
Шаыыоу. Командующий в принципе согласен направить эти части на фронт.
В районе Пнншаньсюй против нас сосредоточен корпус генерала Хун Шао-линя и войска генерала Е Да-юй, всего около 7500—8000 штыков. Генерал Ян Кунь-ю заперся в крепости Вэйчжоу. Сведений о частях генерала Линь Ху у нас нет.
Китайских генералов, в частности Чан Кай-шн, как омут, притягивает крепость Вэйчжоу. Но ключ к победе не в крепости, а в разгроме главных сил Хун Шао-линя. Их нужно разбить до того, как мы развернем наступление на Шаньтоу. Я настоял на этом. 20 февраля мы выступаем. И без того мы потеряли много времени, засидевшись в Даньшуе.
Опыт начавшегося похода показал, — закончил свой обзор Блюхер, — что еще не все советники завоевали должное положение в войсках. Мы здесь находимся для того, чтобы помочь китайскому народу и его революционному авангарду вырваться из лап империализма и милитаризма. Помните, что еще неизвестно, будет ли признаваться нашей заслугой успех выигранного при участии советника боя, а вот каждый проигранный даже не по вине советника бой непременно будет ставиться ему в вину. Мы должны быть всегда в курсе общего положения дел и с должной твердостью убеждать генералов принимать наши советы. Это не значит, что надо подменять командира. Мы должны его растить, учить, но учить в походе, в бою. И, естественно, учить только на положительных примерах. Поэтому нельзя оперативные и тактические вопросы выпускать из своих рук».
Зарядка, которую В. К. Блюхер дал нам в этот вечер, была очень важной для дальнейшей работы всей группы наших военных советников. Я и сейчас вспоминаю об этой беседе с благодарностью.
19 февраля Василий Константинович сообщил нам, что принято решение начать наступление 20 февраля.
2-я дивизия и 7-я бригада должны были двигаться северной дорогой на Байманхуа и далее на Хайфын; полки школы Вампу — на Жэньшаньсюй—Хайфын.
20 февраля 2-я пехотная дивизия и 7-я бригада выступили с большим опозданием. Около двух часов войска тянулись через город и сконцентрировались к северу от него. В 10 часов разведка, высланная 1-м полком школы, неожиданно столкнулась с противником. Завязалась перестрелка на высотах к северу от деревни Литая. Полк быстро развернулся для боя. Вскоре на дороге Вандотань—Даньшуй была замечена еще одна колонна противника, которая грозила обойти правый фланг 1-го полка. По нашей просьбе правее нас вскоре вступил в бой 2-й полк школы Вампу.
Бой произошел на горном плато. До сих пор бои велись на отдельных направлениях силами небольших отрядов, поэтому иногда между войсками оказывались значительные участки неразведываемой территории. Разведка у нас была только пешая, а значит ограниченная расстоянием. Донесения старшим командирам направлялись также-с пешими курьерами. Неожиданное появление незнакомой воинской части с фланга, даже с тыла было обычным делом. А кто это — свои или чужие, до самого столкновения разобраться было невозможно. Поэтому каждое подразделение имело отличающийся от других флаг.
Теперь же во время встречного боя на открытом горном плато передвижения с той и другой стороны были хорошо видны простым глазом. Все это напоминало нам военные занятия на огромном ящике с песком.
Развернувшиеся полки вели огневой бой с противником. С расстояния около километра наши подразделения либо не понимали сигналов командиров о переходе в наступление, либо ждали еще какой-то команды. Во всяком случае солдаты лежали на месте. Не исключено, что по секрету от советников Чан Кай-ши отдал приказ оставаться на месте. Как мы увидим позднее, именно такой приказ был отдан командиру 2-го полка.