– Следующий! – я стараюсь сделать вид, что для меня это действительно «следующий» – сотый, тысячный больной.
– Скажите, а вы не студент?
– Да нет же, самый настоящий врач!
– А я себе гипнотизера не таким представляла. Правда, вы черный, но больно уж молодые. А потом глаза… Они у вас карие с рыжинкой, а я слышала от людей, что глаза должны быть черными. Как же так?
Гипноз – это такая область, с которой связано несметное число предрассудков и суеверий. Недаром он пришел в науку окольным путем, и до сих пор у многих о нем совершенно неправильное представление. Поверье о том, что глаза у гипнотизера должны быть обязательно черными, – пример одного из множества неверных представлений о гипнозе. Умение гипнотизировать – не удел исключительных личностей, как это пытались внушить людям авантюристы, имевшие благодаря гипнозу немалую наживу. И секрет вовсе не в глазах. Если уж говорить о внешних чертах врача-гипнотизера, то гораздо большее значение имеет его манера держаться, умение подойти к больному, завоевать его доверие. Из внутренних качеств важнее всего, наверное, увлеченность гипнотерапией, желание помочь людям, умение сосредоточиться, упорство. Особая сила воли, которой по поверьям, должен обладать гипнотизер, может больше всего пригодиться ему, чтобы не опускать руки после неудач. Утверждение, что глаза должны быть обязательно черными – плод чьей–то фантазии. Известны отличные гипнотизеры с голубыми, серыми и зелеными глазами.
Однако в том, что о гипнозе существует до сих пор так много поверий, нет ничего удивительного – ведь «чудеса», доступные гипнотизерам, заставляют задуматься даже самого трезвомыслящего человека современного мира. Можно себе представить, какой эффект гипноз производил в древние времена, когда находился в руках служителей культа. «Чудесные» исцеления, «видения наяву», удивительное поведение загипнотизированного человека, множество других мелких и крупных чудес долгое время были страшным оружием в руках шарлатанов. В те времена все объяснялось действием потусторонних сил. Особое впечатление производили случаи внезапного исцеления: прозрение слепых, возвращение дара речи немым, мгновенное выздоровление паралитиков. Изучение обстоятельств, приводящих к подобным излечениям, показало, что многие из этих излечений вызваны применением гипноза или внушением наяву. Мнимые исцеления по договоренности с партнером заранее – чистое шарлатанство. Но авантюры не достигали бы таких гигантских, иногда исторических размеров, если бы все загадочные явления, связанные с этой областью, были блефом.
Долгое время ученые игнорировали явления гипноза и внушения, а если и объясняли, то толкование их было совершенно неправильным. Причина того – исключительная сложность всего, что связано с работой человеческого мозга. Ведь законы мозга – сложнейшего в природе органа – наука не могла раскрыть в течение многих веков. Впервые сдернул завесу таинственности с этих явлений талантливый русский исследователь И. П. Павлов. «Ключом» к открытию законов высшей нервной деятельности стал его метод условных рефлексов. Своим открытием он разрушил сразу многие мифы, в том числе и миф о существовании души. Академик Павлов впервые совершенно ясно определил, что гипноз – это частичный сон, который может быть различным по глубине и интенсивности. Научно исследовав и обосновав законы внушения и гипноза, великий физиолог не только лишил всякого рода мистификаторов их оружия, но и передал трофей на службу медицинской науке. Сейчас многие врачи успешно лечат гипнозом больных.
Из работ Павлова стало ясно, что во время сна и гипноза клетки мозга приходят в особое состояние. От обычного сна гипноз отличается лишь тем, что его можно вызвать искусственно, и тем, что если можно так выразиться, это управляемый сон.
Чтобы вызвать гипноз, создают ту же обстановку, которая способствует возникновению сна: равномерный шум, полумрак, покой. Кроме того, гипнотизер применяет еще один могучий фактор – внушение словом.
В моем кабинете было все, чтобы усыпить хоть целый взвод: равномерно то загоралась, то потухала зеленая лампа, монотонно постукивал метроном, плотные шторы процеживали дневной свет ровно в том количестве, которое было необходимо, чтобы создать полумрак. Все это поначалу вызывало во мне неимоверное желание спать. Несколько хуже обстояло дело с пациентами. Они почему-то очень медленно засыпали. Потом я понял, в чем дело: у меня не хватало уверенности в себе, а пациенты подсознательно чувствовали это. Но выход был один – идти вперед, понемногу набираясь опыта. А ведь опыт в основном – это личная коллекция ошибок. А какой–то внутренний голос говорит: «Да, но перед тобой человек! А чему учили тебя в институте? За шесть лет обучения, кроме non nocere – не вреди (лат.), осталось ли у тебя что-нибудь в голове.» Честное слово, когда сидишь первый день на приеме, кажется, что мало.