- Ты патологоанатом?
- Нет, я детский врач.
- Я, почему-то, представлял себе педиатров другими. - Он протянул мне руку.
- Сэм О 'Хара.
- Игорь Коган, очень приятно.- я пожал его крепкую сухую ладонь.
- За время нашей беседы, этих двух вынесли.
Я вернулся к нашему столику и вопросительно посмотрел на Лену.
- Это Нисим Шараби. Мы вместе перешли. Он увидел, что здесь происходит и бросился меня защищать.
- Нисим, это мой коллега и друг, а с сегодняшнего дня и защитник ,Игорь Коган.
- Приятно познакомиться, Нисим, сказал я, пожимая ему руку.-Спасибо ,что прикрыл Лену и мою спину.
- Всегда пожалуйста. Если мы не прикроем, то кто же? Можешь на меня рассчитывать.
- Ты тоже.
- Игорь, подожди пару минут , я сейчас подойду,-сказала Лена.
Сев за столик, я посмотрел вокруг. Все было спокойно. Народ трапезничал, беседуя друг с другом. Задумавшись, я не заметил, что Лена вернулась. Только уловил тонкий аромат духов и ощутил на виске ее нежный поцелуй.
- Спасибо, Игорь. Я ведь теперь совсем одна. Ты же знаешь, что со мной произошло.
Я положил свою руку на ее ладонь
- Спокойно. Все в прошлом. Здесь совсем новая жизнь, и от нас зависит, как мы ее проживем.
- Игорь, я тебя таким никогда не видела. Ты не оставил им ни одного шанса!
- Они оскорбили тебя и память о моих родных. Они сделали свой выбор, а я сделал свой.
В этот момент нам принесли наш заказ. Мы попросили еще по бокалу вишневки. Еда и вино было выше всяких похвал.
Глава 8
- Лена, я видел, ты подошла к столику, где Нисим сидел со своей дамой. Судя по ее головному убору, она его жена, и они религиозные ребята. Чего же ты не пригласила их к нашему столику? Поэтому и не пригласила, чтобы их не смущать. Они соблюдают кашрут и привезли с собой кучу консервов и одноразовой посуды. Овощи и хлеб они могут есть свободно ,а все остальное... Ну, ты же сам это знаешь.
- Ладно, это их заморочки где здесь искать кашрут. Я читал в брошюрах, что тут есть какой-то Зион или Цион по-нашему. Может там есть равины, и они не помрут с голоду. Я же в последний раз ел в Гуш Дане (центр Израиля, район большого Тель Авива).
С этими словами я навалился на еду, Лена меня поддержала с воодушевлением. Еда и вино были выше всяческих похвал.
Закончив нашу первую совместную трапезу в этом новом для нас мире, мы посидели еще некоторое время за столом, говоря о каких-то пустяках. Подозвав официанта, я попросил его принести счет, который оказался весьма скромным. Расплатившись за девушку и оставив довольно щедрые чаевые, я встал, Лена, взяв меня за руку, тоже. Мы вышли. Увидев скамейку, Лена предложила немного посидеть. Вечер был чудесный, Было свежо, но не холодно.
- Ты, очевидно, хочешь знать, как я здесь очутилась? Помнишь, 9 месяцев назад в автокатастрофе я потеряла родителей?
- Да. В это время я был на Европейской конференции по детской кардиологии, босс поручил мне выступить с докладом. Поэтому я успел только к окончанию 7-дневного траура
- Я знаю, ты пришел с чемоданом.
- Да, на такси прямо из аэропорта, твой адрес узнал по телефону в отделении. Ты запомнила?
- Да, и нашла потом ожерелье из чешских гранатов на тумбочке.
- Конференция была в Праге. Я их там купил для тебя, но вручать в такой день не решился.
- Я догадалась, спасибо. Так вот. В машине был еще один человек, мой жених, Валентин. Он был за рулем и тоже погиб. Он попросил помочь ему выбрать кольца. Его родители остались в Питере, поэтому он попросил моих. Валя получил первую зарплату как адвокат. После окончания университета, он начал специализацию в адвокатской фирме бывшего Главного Контролера Израиля, и собирался заканчивать с карьерой охранника в частной охранной фирме. На их машину налетел грузовик, которым управлял араб-житель территорий, близкий родственник одного из высокопоставленных руководителей Палестинской автономии. Как мне удалось узнать (этого в протоколах нет), эта сволочь накануне кричал, что каждый палестинец должен убить хотя бы несколько евреев. Адвокат из "Шалом ахшав" (еврейская пропалестинская организация) с помощью нашей левой прокуратуры и государственных чиновников, не хотевших связываться с его высокопоставленным родственником, стали спускать дело на тормозах. До суда его выпустили из заключения даже без браслета. Он вернулся к своей обычной жизни. А у меня совсем никого не осталось.