- Кажется, мы удачно зашли - сказал директор больницы.- Позвольте вам представить доктора Когана, который прилетел прямо из Порто - Франко ради маленького Маршалла.
- Вы действительно прилетели сейчас из Порто - Франко? Но ведь самолеты не летают.
Спросила стройная высокая дама лет пятидесяти.
- Ой, извините, я не представилась. Светлана Фельдман, детский гастроэнтеролог. В Израиле некоторое время работала в системе " Бикур рофэ"*. Здесь уже пять местных лет. Заведую детским отделением.
Я пожал протянутую мне руку.
- Игорь Коган, детский кардиолог и специалист в УЗИ. Специализация по детским болезням в Тель ха Шомер*, узкая специализация в детском центре Торонто. Здесь меньше одного месяца.
- Алон Копман, детский онколог-гематолог*, прошел специализацию в Ихилов*
Полноватый мужчина средних лет обменялся со мной рукопожатием.
- Морис Розенцвайг, детский невропатолог, Сорбонна, больницы Хайфы. Здесь уже два года.
- Оксана Шульман - представилась миловидная молодая блондинка - Детский эндокринолог. В Израиле по специализации не работала, в отличие от моего мужа, который сдал экзамен, пытался устроиться по своей специальности, но неудачно, а здесь он заведует ортопедическим отделением.
- Очень приятно со всеми вами познакомиться, уважаемые коллеги. Надеюсь, наше сотрудничество будет плодотворным. А теперь, если можно, расскажите мне пожалуйста, о малыше.
Мне обстоятельно рассказали о ребенке, дали его историю болезни, и, примерно, через 30-40 минут я в сопровождении заведующей пошел знакомиться с пациентом и его родителями.
Мы зашли в палату интенсивной терапии. Ребенок лежал в открытом кувезе, подключенный к монитору. Пока все выглядело, как я привык видеть на Старой Земле. Внезапно, еще до осмотра я заметил легкие судороги у ребенка, которые самостоятельно прекратились. При осмотре обращала на себя внимание синюшность кожных покровов, отчетливо прослушивался шум в сердцеь слабый учащенный пульс, частое поверхностное дыхание. Закончив осмотр, я побеседовал с родителями и сказал, что хочу провести полное обследование ребенка, включая аортографию. Они , посмотрев друг на друга, согласились.
- Послушайте, доктор Фельдман,...- сказал я, обратившись к заведующей.
- Светлана, Игорь. У нас тут все просто, без чинов.
- О' кей, Светлана. Ребенок очень плох. Если не сделать операцию, он умрет. Он поднялся в весе? Я обратил внимание, что во время кормления, одышка усиливалась.
- Вы правы, он плохо набирает вес, постоянно на внутривенной коррекции.
- Розенгартен готов его оперировать?
- Да. Он сказал, что такие операции для него не новость, но вслепую в сердце он не полезет.
- Как у вас с катетеризацией сердца?
- Взрослым делают. Детям ни разу не пробовали.
- Ну, всегда, что- ни будь надо делать впервые. Кто здесь кардиолог? Шломо Дройзен. Очень опытный врач, из Англии.
- О' кей, познакомьте.
- С удовольствием, сейчас позвоню и договорюсь о встрече.
- Добрый день, Шломо. Сегодня к нам приехал детский кардиолог. Он бы хотел с вами встретиться. О' кей, мы к вам идем.
Через пять минут я здоровался с крепким высоким мужчиной в черной кипе. Рукопожатие было сильным, надеюсь, мое его тоже не разочаровало. Он пригласил меня посмотреть его орудие труда. Аппарат был в полном порядке, достаточно современный, на таком я работал в Торонто. Были в наличии и все зонды для всех возрастов. Мы договорились, что завтра мы проведем процедуру обследования, и по результатам ее будем говорить с кардиохирургом. Сегодня я решил ограничиться проведением эхокардиографии.
На следующий день я с помощью доктора Дройзена провел зондирование сердца и контрастную ангиографию посредством специального детского эндоскопа. К сожалению, диагноз подтвердился. С результатами обследования мы пошли к Розенгартену.
Бывший заведующий одним из центральных отделений сердечной хирургии оставался верен своим привычкам. Он барственно восседал за своим большим столом, а нас он, очевидно, предпочел поставить сразу же на свое место, даже не предложив присесть. У меня уже начало подниматься давление в клапанах. Всю жизнь терпеть не могу хамства, но на Новой Земле это был, пожалуй, первый его пример. Шломо обошел меня, вышел из кабинета, принес два стула из приемной и со словами.