— Пазикуу.
— Да.
— Можно спросить, о чем вы думаете?
— Стараюсь поставить себя на ваше место.
— Зачем?
— Приятно.
Немного помолчали.
Я все еще не знал с чего начать. Чего-то не хватало. Чувствовал, что мои воспоминания будут не полными. Вдруг не вернусь! Или если вернусь, то вконец забуду о чем-нибудь важном.
И вдруг вспомнил.
— Пазикуу.
— Да.
— Вы обещали рассказать кое о чем.
— Обещал.
— Ну и?
— Поздновато вы что-то очнулись. Хотите узнать, почему Льуану называют планетой стариков? — Пазикуу уселся поудобнее, но продолжал смотреть сквозь прозрачную «палубу». — Ответ в этих кольцах. Вся молодежь сейчас там. А когда годы начнут забирать у нее свое, то так же постепенно переберется на свою родину, чтобы дожить век без детей, без внуков, без правнуков и праправнуков. Печально может показаться, но мы привыкли.
— Но не вы.
— Почему? Я тоже привык. С сантиментами у нас проблем нет, а тоску заменяет работа до самой смерти.
— Все равно — что дом престарелых.
— Не-ет — дом. Просто дом.
Пазикуу объяснил причину этакой устроинности.
Они тоже люди и он верно заметил — годы берут свое. У них все лучшее для стариков, которые всю свою жизнь потратили ради своего народа, поэтому самое спокойное место для встречи со смертью Льуана. Основное же население живет на орбите и не только родной планеты, но и других.
— А почему они просто не парят, как спутники вместо того, чтобы носиться как угорелые. — поинтересовался я, решив, что он закончил.
— О, это отдельный разговор. Могу только вкратце и то, боюсь — поймете ли?
— Постараюсь. А нет, так бумага все стерпит.
— Вам наверняка известно, что при приближении к скорости света время замедляется. Известно. Ввиду нескольких причин, которые долго объяснять, семьи не могут в полном составе путешествовать во вселенной. Некоторым из их членов приходиться оставаться на орбите планет. И чтобы разницу во времени, возникающую при путешествии родственников исключить, их «корабли» движутся с одинаковой скоростью. Отличие лишь в местах расположения. Это можно сравнить с тенью, которая следует за тобой с такой же скоростью, что и ты, хотя она может находиться от тебя на большом расстоянии. «Корабли» близких родственников, служб, контролирующих их, и прочих, связанных со спецификой работы точно копируют друг друга в скоростном режиме. Но это не так сложно и не так часто случается, как может показаться на первый взгляд. Только, когда требуется «подлететь», «отлететь», в общем для точности посадки или на незначительное расстояние. При использовании «жалюзо» время не меняется. Можете назвать это телепортацией, хотя подобное определение неуместно, но, думаю, вам будет более понятным.
— А знаете Пазикуу, — сказал я, выслушав. — Я понимаю, о чем вы говорите!
На сей раз я и впрямь понял его.
Это ж надо до такого додуматься!
Действительно, если б они жили иначе, то страшно представить, что могло происходить: сын старше отца наравне с дедушкой качает на руках годовалую дочурку, которую зачал тридцать лет назад…или наоборот? Зачал год назад, а ей уже тридцать, а старики давно померли?!
Ужас!
Спросить о том, как они при этом контактируют между собой и другими «кораблями» уже не хотелось. Для меня это слишком.
Мы смотрели на звезды до тех пор, пока они не превратились в полоски, а Льуана не исчезла из виду.
Я снова ничего не почувствовал.
Они обманули инерцию. Вот здорово! Как бы мне обмануть чувства, которые сейчас одолевают? Не знаю. Надо чем-то отвлечься, занять себя, окунуться в мечту, что грела меня все эти месяцы что буду находиться на Тигиче.
Пожалуй, все.
Глава 24
Двадцать четвертая запись землянина
Когда я дописал последнюю строчку, в голову пришла одна мысль. Тигич уже перед нами и Пазикуу разрешил чиркнуть еще пару строк. Я бы этого не сделал, если бы он не откликнулся на мою просьбу.
— Пазикуу, можно кое о чем вас попросить?
— Пожалуйста, все что пожелаете.
— Просто Хоттабыч какой-то! Нет, просьба может простая, может нет. но я знаю, что с того времени когда прибыл сюда я не успел состариться, а девушка, с которой мне бы хотелось познакомиться, если верить вам, сохранилась еще лучше. Я хочу, следуя вашим правилам конечно, чтобы вы меня с ней познакомили.
— Кто она? — спросил он, не скрывая удивления.