На что он мне ответил на чистом русском языке:
— Нет.
Дружелюбно ответил и таким же приятным голосом, что и оратор. В этот момент я успел заметить как рот чуть дернулся. Но этого было достаточно, чтобы разглядеть за его тонкими губешками очень редкие и кроткие зубы. Неприятно конечно. Я-то думал, что хоть зубы-то у них в порядке. Про свои молчу. Зато они у меня нормальных размеров.
Инопланетянин, что с него возьмешь!
При этих мыслях я невольно улыбнулся, вспомнив Высоцкого, а потом немного взгрустнул понимая, как далеко нахожусь от дома, от песен его, от родных. Но ностальгировать мне не пришлось долго.
Следующим открытием было то, что это у них ни какое не свечение, а обычная одежда. Ощупать ее он все-таки позволил и, мне кажется, при этом даже улыбнулся. Я бы на его месте вообще б расхохотался. Так вот, обычной ее, конечно, ни как не назовешь. Материал, из которого она сшита или склеена, напоминает паутину, несмотря на то, что я никак не мог ее прочувствовать.
— Не боишься заразиться? — спросил я его при этом.
— Вас уже продезинфицировали, — ответил он
— Надо же! Когда ж вы это успели? — не очень-то удивился я и по-дружески, так, поинтересовался. — Как звать-то тебя паренек?!
После такого вопроса он несколько опешил, похлопал, к моей радости, обыкновенными веками и предложил идти за ним.
Я осторожно ступил на невидимую поверхность, состоявшую из сплошного звездного неба. Мы двинулись вправо, где стена стального цвета заканчивалась на верху в метрах в двадцати. Слева бездна и снизу тоже, и впереди. У меня немного закружилась голова, от чего чуточку затошнило и, с чего бы это вдруг, немножечко вырвало.
— Что с вами? — заинтересовался провожатый. Он даже не испугался за меня, не присел и учтиво не наклонил свою лысую головушку.
Такое обстоятельство не могло меня немножечко не разозлить.
— Не обращай внимание, — начал я успокаивать. — Мы земляне всегда так делаем…перед полетом в открытый космос. Фу! О Господи! Ты пожалуйста не беспокойся. Сейчас, вот, насмотрюсь на звезды и все пройдет. Внизу они как-то поярче.
Действительно было на что посмотреть. Звезды предстали не совсем такими, как на дома. Они светили ровно, не мерцая и в таком большом количестве — уму непостижимо! Невозможно выразить увиденное одним словом.
«Открылась бездна звезд полна
Звездам числа нет, бездне дна!»
Я бы мог просто стоять так целую вечность, пока не ощутил на своем плече нежное прикосновение.
— Вам плохо?
Это была она — моя прекрасная незнакомка, моя Нефиртитти! Моя Аэлита!
— Нет, что вы! — я быстро поднялся, но моего роста все равно оказалось маловато и мне пришлось смотреть на нее снизу вверх. — В меня в упор стреляли. Я даже не успел загородиться!
Она нахмурилась, оценивая серьезность произнесенного, потом, к моему огромному облегчению, обнажила ровные и не такие уж маленькие зубки. Это была улыбка, сразившая меня наповал. Может я и свихнулся, найдя в этой неземной женщине прекрасное, но она до сих пор не выходит у меня из головы. Ее прозрачные глаза не задают такой контраст со светлой кожей, как у моего провожатого, а составляют гармонию с ее обликом. (Плохой из меня писака!). Вообще, они ей идут. Впрочем, как и голос — высокий и с како-то горчинкой или, если точнее, с грубинкой.
— Вы почитатель вашего Петрарки? — догадалась она. — Тем более вам будет приятно познакомиться с Пазикуу.
— С кем, с кем? — переспросил я. Я, конечно, был польщен ее знаниями, но больше всего меня занимало имя, которое она назвала.
Проигнорировав вопрос, она подала какой-то знак моему провожатому. Ничего не оставалось делать, как идти за ним. Я чуть не свернул шею, пока она не скрылась из виду ступая по россыпью звезд.
Богиня!
И вправду, в эту минуту мне показалось, что я в гостях у богов на самом Олимпе. И в то же время чувствовал себя полным ничтожеством перед этими совершенными существами. В том, что они совершенны, во всяком случае, по сравнению со мной, убеждаюсь до сих пор. Какие мы еще все-таки далекие!
Поток моих возвышенных чувств прервал мой провожатый.
— Сейчас вам предстоит переодеться, — начал он, поравнявшись со мной. — Надеюсь, вы в курсе, что такое гравитация. На «корабле» в данный момент она адаптирована под ваш организм, так же как и температура. Мы пользуемся ею в крайне редких случаях, например, при перемещении предметов, аппаратуры. В остальном у нас невесомость, не требующая таких больших затрат.
— Вы летаете, что ли по нему?
— Нет, все перемещения происходят так же. В этом помогают наши костюмы. Поскольку в команде есть представители разных планет, где естественно отличные друг от друга параметры притяжения и атмосферы, у каждого свой индивидуальный костюм. Ваш уже готов.