А2 или А5 части I.
Я в отчаянии от того, какое огромное значение люди придают душевным порывам. Если вы меланхолик, жизнь вдвоем становится невыносимой. Ибо, если вы родились с благородным сердцем, вам не снести бесчисленных вопросов, которыми вас засыпают. А ведь это может значить для вас почти так же много, как голод или желание…
Август 1937 г.
План. Три части.
I часть: А в настоящем.
Б в прошлом.
Гл. А1 – день г-на Мерсо, взгляд со стороны.
Гл. Б1 – Бедный квартал Парижа. Лавка, где торгуют кониной. Патрис и его семья. Немой. Бабушка.
Гл. А2 – Беседа и парадоксы. Гренье. Кино.
Гл. Б2 – Болезнь Патриса. Доктор. «Эта высшая точка…»
Гл. A3 – Месяц передвижного театра.
Гл. Б3 – Занятия (маклерство, автодетали, префектура).
Гл. А4 – История великой любви: «С вами такого больше не случалось?» – «Случилось, сударыня, когда я увидел вас». Тема револьвера.
Гл. Б4 – Смерть матери.
Гл. А5 – Встреча с Раймондой.
Или:
I А – Сексуальная ревность.
Б – Бедный квартал – мать.
II А – Дом перед лицом Мира – звезды.
Б – Бьющая через край жизнь.
III Бегство – Катрин, которую он не любит.
Сокращать и уплотнять. История сексуальной ревности, которая приводит к отъезду в чужие края. Возвращение к жизни.
«Мудрость, за которой он ездил так далеко, сохраняла, конечно, свою ценность, но только по возвращении в царство света».
Приезд в Прагу – до самого отъезда – болезнь.
Объяснение – Люсиль – Бегство.
Август
Отсутствие испанских философов.
Роман: человек, понявший, что для того, чтобы жить, надо быть богатым, всецело предается погоне за деньгами, добивается успеха, живет и умирает счастливым.
Сентябрь
Тот август был чем-то вроде затишья – глубокий вдох, прежде чем неистовым усилием все разрешить. Прованс и что-то во мне, чему приходит конец. Прованс подобен женщине, которая опирается на вашу руку.
Надо жить и созидать. Жить до слез – как перед этим крытым круглой черепицей домом с синими ставнями, который стоит на поросшем кипарисами склоне.
Монтерлан: Со мной всегда что-нибудь случается.
В Марселе, счастье и грусть – я на пределе. Любимый мною живой город. Но в то же время – горечь одиночества.
8 сентября
Марсель, гостиничный номер. Обои – желтые цветы на сером фоне. География грязных пятен. Загаженные, закопченные углы позади огромного радиатора. Кровать с сеткой, разбитый выключатель… Та свобода, которую чувствуешь при виде чего-то сомнительного и подозрительного.
М. 8 сентября
Долгий заход ослепительного солнца. Цветущие олеандры в Монако и Генуе. Синие вечера на лигурийском побережье. Моя усталость и подступающие к горлу слезы. Одиночество и жажда любить. Наконец Пиза, живая и строгая, ее зелено-желтые дворцы, ее купола и дивные берега сурового Арно. Сколько благородства в этом отказе распахнуть свою душу. Город стыдливый и чувствительный. На безлюдных ночных улицах он совсем рядом со мной – и, гуляя один, я даю наконец волю слезам. Какая-то незаживающая рана в моей душе начинает зарубцовываться.
На стенах Пизы: Alberto fa l’amore con la mia sorella [2].
Четверг 9
Пиза и ее жители, отдыхающие на площади перед Дуомо. Кампо Санто с его прямыми линиями и кипарисами по углам. Становятся понятными распри XV и XVI веков. Каждый город здесь имеет свое лицо и свою сокровенную правду.
Нет другой жизни, кроме той, чье уединение нарушал мерный звук моих шагов по берегу Арно. А также той, что волновала меня в поезде, идущем во Флоренцию. Женщины с такими серьезными лицами вдруг разражались смехом. Особенно хохотала одна, с длинным носом и горделивым ртом. В Пизе я долго предавался лени на поросшей травой Пьяцца дель Дуомо. Я пил из фонтанчиков, и вода была тепловатой, но бежала так быстро. По пути во Флоренцию я подолгу любовался лицами, упивался улыбками. Счастлив я или несчастен? Не важно. Я живу так яростно.
Вещи, живые существа ждут меня, и я, конечно, тоже жду их и тянусь к ним всеми силами моей печальной души. Но здесь я добываю себе средства к существованию, храня молчание и тайну.