— А ну, женщина, лежи смирно! — рыкнул он. — А то разбудишь зверя, сама пожалеешь.
— Зайчика? — невинно поинтересовалась ведунья.
— Почему зайчика?
— Да это Шай утверждал, что он не ифовет, а пушистый зайчик.
Вообще-то, он как раз обратное утверждал. Но что не скажешь для красного словца?
— Это когда он тебе такое успел сказануть?
Выдал это демон таким тоном, что лекарка даже наружу вылезла. Глаза гвардейца были прищурены, губы плотно сжаты, скулы заострились. «У, как все запущено-то! Да мы, оказывается, еще и собственники. Надо бы спасать Шая, а-то как бы грозный хаш-эд ему что-нибудь не оторвал…» — во всю изгалялся здравый смысл ведуньи.
— Когда мы обсуждали его непреодолимую тягу к бабам, — ляпнула лекарка.
И только после этого поняла, что сказала, кажется, что-то не то. Архе показалось, что демон лицом потемнел. В буквальном смысле этого слова — кожа темнее стала, а глаза из темно-красных превратились в черные.
— Да-ан, — позвала ведунья лорда, собиравшегося впасть в бешенство. — Ты вот сейчас вообще о чем? Нет, я, конечно, понимаю, что Шай тот еще юбкодрал. Но если бы он меня интересовал, то шансов с ним… э-э-э… что-нибудь сделать у меня была куча. Я тебя несколько дней знаю. А его больше двух лет. Логику видишь?
— Вижу, — не слишком довольно ответил рогатый.
— Да и вообще, — Арха решила ковать железо, пока есть возможность, а то потом слишком горячо могло стать всем — и блондинистому гвардейцу в первую очередь. — Зачем мне какая-то шушера, если у меня есть самый лучший демон?
— Это ты сейчас про меня?
— А не ты ли мне доказывал, что самый лучший? Логичный, рациональный и так далее? — лекарка помахала рукой у него перед носом, изображая «так далее».
— Издеваешься?
Некая от природы ехидная ведунья повторила его же жест, сведя большой и указательный палец вместе, оставив между ними узкую щелку.
— Ты действительно лучший. На самом деле, — добавила Арха уже абсолютно серьезно, пристально глядя ему в глаза. — Я даже представить себе не могу того, кто будет хоть в чем-то лучше тебя.
Демон обнял ее крепче, заставляя опять лечь на него. Сердце у демона частило. Не поверил? Смутился? Тьма их поймет, этих лордов.
— Данаш, а можно спросить? — пробубнила Арха ему в грудь, прислушиваясь к быстрым, гулким ударам, от которых волоски на ее шее сами собой дыбом вставали.
— Опять Тьмой клясться? — усмехнулся он где-то сверху.
— Да нет, я не думаю, что это прям такая тайна. Я хотела спросить. Вот это ваша идея с долгами. Ну, что их обязательно надо отдавать. Это только лорды на ней помешаны?
— С чего ты взяла? Нет, вообще-то, все дети Тьмы не должны долгов иметь, — он вопросу явно удивился. — Это же канон.
— Канон-то канон, только я в его смысл не слишком вдавалась. Ну, что он значит? Почему он весь такой обязательный?
— Когда уходишь во Тьму, нельзя оставлять незаконченные дела. Они тебя обратно тянуть будут. В Бездне и так несладко. Память-то о жизни остается. А если тебя что-то назад тянет, то еще тяжелее.
— То есть, в жизни нельзя оставлять ничего, чтобы твою совесть мучило? — любопытство опять заставило ведунью высунуть нос наружу.
— Сильные чувства вообще. Совесть, честь, ненависть. А у вас разве не так?
— У нас — это у детей Матери?
Рогатый кивнул.
— Нет, у нас совсем не так. Это вы уходите во Тьму навсегда. А мы возвращаемся, перерождаемся в новых телах, когда снова захотим вернуться к жизни.
— Вам проще, — задумчиво протянул демон.
— Наверное. А почему над этими долгами только лорды так трясутся? Вроде бы, условия равны для всех?
Дан задумался, пропуская волосы девушки сквозь собственные пальцы.
— Наверное, это уже традиция, — казалось, что он просто размышляет вслух. — Ведь изначально аристократия не была наследственной. В основном, вверх пробивались военные. А они умирали чаще, чем обычные жители. Поэтому и законы для них были строже.
— Постоянно забываю, что вы вроде как бессмертные, — проворчала Арха. — Если вас, конечно, чем-нибудь острым не ткнуть.
— Или не отравить, — согласился он, ухмыляясь, хотя девушка так и не поняла, что именно ему показалось смешным. — Да и болеем мы все чаще. Говорят, что раньше к нам вообще ни одна зараза, кроме черной чумы, не липла. Не то, что вы, люди. Бабочки-однодневки…