Девушка молча пожала плечами. Дан кротко вздохнул и, кажется, решил оставить ее в покое. Он всю дорогу пытался разговорить лекарку, но получалось это плохо. Настроение у Архи было такое, что хоть в Бездну выбрасывай. Может, она от вчерашнего еще не отошла. А, может, просто недосып так сказывался.
Пока наездники, не шатко, ни валко, плелись вперед, дома сменились какими-то складами и лабазами. Пейзаж вокруг окончательно утерял краски, превратившись в серую и унылую плоскую картинку. Склады неожиданно закончились, и перед ними раскинулось ровное, незастроенное зданиями, пространство - что-то вроде довольно приличного пустыря. И впереди, и по бокам пустоши виднелись дома, но они были так далеко, что казались нарисованными тушью.
Пустырь был засыпан снегом, только кое-где из него торчали чахлые, неубедительные деревца. От переулка, в котором они остановились, среди сугробов петляла расчищенная дорожка. Но такая узкая, что даже Арха, наверное, по ней бы прошла с трудом. А на другом конце тропинки в небо упиралась полуразрушенная башня приюта Тьмы Царствующей. Само здание не было большим. Его построили пару веков назад в полном согласии с канонами тогдашних храмов.
Сложенный из грубо отесанных здоровенных блоков, двухэтажный приют сам походил на потемневший от времени кирпич. К которому зачем-то прилепили сбоку высокую и непропорционально тонкую, как указующий перст, башню. Наверное, летом место выглядело поприличнее. Но сейчас сухие плети плюща, украшавшие стены, только добавляли картине унылости.
Дан спрыгнул с коня, взяв его под уздцы. Ведунья хотела было последовать его примеру, но ее остановили нетерпеливым жестом, приказывая оставаться на месте. Это не понравилось ни девушке, ни коняге, на которой она восседала. Но обе вынуждены были смириться. Демон пошел вперед. Снежные сугробы, которые оказались ему по пояс, там, где он их задевал, осыпались на дорожку. Но настоящая круговерть была за ними.
Конь сшибал целые пласты, обрушивая лавины снега. Через которые, с руганью, пробивался Ирраш, ведущий свою лошадь в поводу. Жаль, конечно, того, кто расчищал здесь тропинку. Всю его работу приехавшие во Тьму отправили. Но за шавера Арха была искренне рада.
До приюта они добрались усыпанными снежной пудрой с ног до головы. Демоны выглядели так, словно только что на мельнице побывали. И даже у ведуньи на ресницах осел снег. Да уж, прогулка изначально была малоприятной, а теперь и вовсе не нравилась никому, включая лошадей.
Наверное, поэтому Дан забарабанил в ворота с такой силой, что еще немного - и тарана не понадобилось бы. Ничего удивительного, что смотровое окошечко открылось с поразительной быстротой. Обычно, когда санитарки привозили сюда детей, сестер приходилось ждать по полчаса. Правда, лекарок никогда и не встречали с выражением такого искреннего ужаса на лице.
- Добрый день, сестра Зива! - помахала Арха рукой, постаравшись улыбнуться как можно дружелюбнее.
Бесса с видимым трудом оторвалась от созерцания отряхивающегося, как мокрый пес, ушастого, и повела очами на голос ведуньи. Но ничего, кроме коняги, конечно, не увидела. Попыталась вывернуть голову, но узенькое оконце ей это сделать не позволило. Вообще, смотрелась она довольно забавно. Как выглядывающий между прутьями клетки попугай.
Лекарка хотела сползти по боку животины, но у нее этот трюк опять не получился. Дан подхватил девушку и поставил ее на землю. Только для того, чтобы Арха по щиколотку провалилась в сугроб. Были бы на ней старые ботинки - начерпала бы снега. Демон нахмурился, облапил талию ведуньи прямо поверх плаща и приподнял, так, чтобы снега касались только мыски сапожек. Причем девушку хаш-эд держал без малейшего напряжения.
Сестра, наблюдавшая за их манипуляциями все более круглеющими глазами, то ли икнула, то ли фыркнула.
- Э-э-э... Добрый день, сестра Зива! - выдала Арха повторно, не снижая градуса дружелюбия.
- Уже здоровались, - ответила бесса не слишком приветливо.
Конечно, ведунья могла бы напомнить, что тут здоровалась только она одна, но не стала.
- А мы вот... к вам! - обрадовала благочестивую сестру лекарка. - Тут, кажется, мамашу одного ребеночка нашли. Мессиры офицеры хотели бы на него глянуть.
- Императорские гвардейцы? - хмыкнула бесса, кажется, не слишком ей поверив.
Да и с чего сестре было проявлять доверчивость? Личная охрана императора подкинутыми детьми сроду не занималась. Но, судя по паскудной улыбочке, бесса решила, что нашлась не мамаша, а папаша дитятки. Она снова смерила Арху оценивающим взглядом, и ухмылка привратницы стала еще паскуднее.
- А это не того ли, что десятого дня повитуха приперла?
- Того, - подтвердила ведунья, чувствуя, что с такой сияющей улыбкой она уже, наверное, смахивает на идиотку.
- Ну, поня-атно, - протянула бесса.
А Арха, сама того не ожидая, смутилась. Да так, что девушке пришлось уставиться на свои собственные ноги. Хотя, лекарка, вроде бы, в данной ситуации действительно была не при чем. Но стыдно ей стало так, что слезы в глазах закипели.
- Что случилось? - шепнул ей на ухо рогатый.
- Да она решила, что это наш с тобой ребеночек, - пробубнила ведунья.
Девушка чувствовала, что у нее даже уши пылают. Хорошо еще, что при ее цвете кожи окружающим это было не слишком заметно.
- А почему она так решила?
- Ну, понимаешь... Обычно подкидышей я приношу, а того повитуха... И меня тут почти две недели не было. Вот она и подумала...
- А почему тогда ребенка не ты принесла? - вкрадчиво поинтересовался Дан.
«Гм, хороший вопрос. А, действительно, почему?» - пришла в голову лекарке вполне здравая мысль, которая раньше даже на горизонте ведовского сознания не появлялась.
- Э-э-э... Я тогда устала сильно. Она меня пожалела. Сказала, что сама забросит. Мол, ей это по пути было,- несколько обалдело пояснила Арха.
- И часто она так тебя жалела?
- Первый раз...
Демоны переглянулись. Да девушка их, в общем-то, понимала. Как-то это все из странного стремительно перетекало в совсем уже подозрительно странное.
- Ладно. Нас за ворота-то пустят или мне дверь вышибить? - деловито поинтересовался неизменно вежливый шавер.
***
Внутри приюта было немногим теплее, чем снаружи. В воздухе стоял отвратительный, слежавшийся запах испражнений и кислой молочной отрыжки. Детский писк просто оглушал. Казалось, что он доносится отовсюду. Плач отражался от каменных стен, потолка, сводчатых арок в переходах, словно посетители оказались в центре гигантского мышиного гнезда.
- Здесь так же отвратительно, как и везде? - сам не замечая того, что брезгливо морщится, поинтересовался Дан.
Видимо, его выдержка закончилась во время осмотра «имперского» крыла клиники Шор. Арха не стала уточнять, где это «везде». Как не стала обращать внимание и на его мину. А-то блистательный лорд и обидеться мог. Кажется, Истинные очень ценили свою вечную невозмутимость. И подозрения в ее отсутствии воспринимали как личное оскорбление. Хотя эта самая невозмутимость изменяла им направо и налево.
- Да нет, тут гораздо лучше, - пояснила ведунья. - Просто сестер мало. Их всего пять. А младенцев что-то около сотни. Не успевают за всеми присмотреть.
- А еще детям не объяснишь, почему их бросили, - сестра Зива, поджав губы и спрятав руки под черным головным покрывалом, свешивающимся до колен, остановилась рядом с дверью. - Они еще слишком маленькие, чтобы осознать, что криком мать не дозовешься.
Архе снова стало нестерпимо стыдно. Хотя на ее совести не было ни одного брошенного ребенка. Впрочем, не брошенного тоже.
Бесса еще раз одарила посетителей крайне неприязненным взглядом и толкнула дверь.
За ней оказалась небольшая, но теплая комнатушка. Правда, стены, пол и потолок и тут были из тех же грубо обработанных каменных блоков, как и все вокруг. Разве что напольные плиты несколько выровнялись от времени. Но, в целом, обстановка уюта помещению не добавляла.
Вдоль стен стояли кроватки, больше смахивающие на деревянные клетки, только без крышки. Между ними, нагревшись почти до красна, курились жаровни. Дышалось тут не без труда, но, по крайней мере, было тепло.