- Как бы то ни было, но прошу меня простить, леди, дела. Позвольте удалиться, сохраняя в душе...
- Уже? Зачем же через стену надо было лезть? - удивилась Арха.
Блондин насупился еще сильнее, все больше и больше напоминая обиженного жизнью хомяка. Хотя в чем-то лекарка его понять могла. Он пытался быть галантным, а злая ведунья, кажется, не дала ему еще ни одной фразы до конца договорить.
- Мне нет смысла здесь оставаться далее. Момент упущен, - пояснил он грустно, - и у меня нет шансов появиться перед ним неожиданно, сложив к его ногам свою любовь.
- А сложить любовь без неожиданных появлений нельзя?
- Это не столь эффектно, а буднично и пресно, - поморщился тонкий ценитель прекрасного. - Все должно происходить вовремя и только тогда, когда искренность твоего жеста смогут оценить по достоинству. Я ни сколько вас не виню за то, что вы своим появлением помешали встрече двух искренних, но страдающих сердец. Видимо Тьма...
- Делать Тьме больше нечего, как следить за страдающими сердцами, - пробормотала ведунья.
Крючки, засевшие у нее в голове, один за другим вспыхивали крохотными искрами.
«Все должно происходить вовремя и только тогда, когда искренность твоего жеста смогут оценить по достоинству...».
И платок, который оказался не платком. И мешающий император... Вид, служивший только для отвлечения внимания, эдакий защитный кокон...
Арха развернулась на каблуках, прижимая к груди ребенка, элегически созерцающего небо, и помчалась к дому.
- Леди, куда же вы, леди? - неслось ей в след. - Не будите ли вы столь любезны указать мне выход из сада? А-то я сам не перелезу через стену...
Лекарка притормозила, прыснув колким снегом из-под каблуков. И развернулась к «попугайчику».
- А как же вы сюда-то попали? - изумилась она.
- Меня слуга подсадил, - смутился блондин.
Арха кивнула и припустилась к двери, оставив взывающего к ее совести романтика искать выход самостоятельно. Еще один крючок вспыхнул яркой искрой. Это еще не было пониманием, но догадки у ведуньи появились.
***
В дверях ее перехватил дворецкий. Точнее, Арха думала, что надменный бесс был именно дворецким. Но она, не слишком разбираясь в иерархии прислуги, вполне могла и ошибаться. Оказалось, что особняк буквально набит лакеями всех и всяческих мастей. Это сама лекарка, пока носа из своей спальни не высовывала, никого, кроме нянюшки, и не видела. А, может, слуги ей на глаза не попадались, пока статус девушки не был официально утвержден. Это раньше ведунья считалась неведомой зверушкой. А теперь она - собственность лорда. Что бы это не значило на самом деле.
Вот этот самый дворецкий Архе и сообщил, что, оказывается, господа ждали ее в столовой, куда завтрак уже был подан. Не сказать, что у ведуньи проснулось горячее желание посетить общую трапезу. Слишком уж неприятные воспоминания у нее были связаны с утренней кашкой лордов. Но желание поделиться своими догадками просто распирало лекарку изнутри.
Поэтому Арха всучила оторопевшему дворецкому сверток с ребенком и, подхватив подол, поспешила в ту самую столовую. Смутно надеясь, что не заблудиться по пути в коридорах и проходных комнатах.
- Доброе утро, - поприветствовала она всех собравшихся, персонально одарив каждого из присутствующих сияющей улыбкой.
Просто, не смотря на очередную бессонную ночь, ей вдруг захотелось быть вежливой и милой. Ну, сколько можно поперек их правил идти? Вот только в ответ лекарка заработала неодобрительный взгляд Адина. Кажется, она опять нарушила какие-то правила. Но все знания, которые в голову ведунье пытались впихнуть блондин с Шаем, успешно оттуда уже выветрились. Девушка помнила только то, что нельзя мизинец в сторону отставлять.
- Доброе утро, мистрис Арха,- поприветствовал ее Дан, дождался, пока ведунья займет свое место и только после этого расстелил салфетку у себя на коленях.
Видимо, это послужило знаком, что все остальные могут отмереть и перестать изображать из себя изваяния. А завтрак решили посетить все, кроме Тхия. Арха бы предпочла, чтобы остался рыжий, а не демонесса. Вот почему бы ей, ради разнообразия, не поохранять Его Императорское Величество? Но мнения лекарки опять спросить забыли.
Девушка мрачно посмотрела на салфетку, на приборы, поблескивающие отполированным серебром рядом с тарелками. На слугу, торжественно вносящего фарфоровое нечто, в котором, судя по ее прошлому опыту завтрака, находилась каша. И приняла твердое решение послать весь этикет во Тьму. Как говаривала ее бабушка: «Старого пса новым трюкам не обучишь...». Арха, конечно, старой себя пока не считала, но дрессировке действительно поддавалась с трудом.
- Дан, - решительно вздернув подбородок, позвала ведунья.
И нарушила, видимо, сотню правил одним махом. Потому что губы демонессы скривились в исключительно презрительной улыбке, шавер хмыкнул, а все остальные просто уставились на лекарку. Только рогатый спокойно поднял голову, явно ожидая продолжения. Девушка кашлянула, но решила договорить до конца.
- Я тут подумала на счет этого ребенка. Кто бы все это не придумал, он явно хотел дать понять, что дите имеет отношение к императорской семье. А что если все так и есть? Кто из них может быть родителем?
Сидящие за столом, как по команде, перевели взгляд с ведуньи на демонессу. Что было неожиданно. Потому что Арха предполагала, что именно на нее сейчас обрушатся гром, молнии и объединённый демонический гнев. Приходилось признать, что и в этом ее предчувствия не оправдались. Но, честно говоря, этот факт ведунью не сильно расстроил.
- На меня можете не смотреть, - ничуть не смутилась золоторожка, невозмутимо продолжая намазывать масло на булочку, - я тут точно не при чем.
Шавер опять хмыкнул, демонстрируя крайнюю недоверчивость.
- Не при чем, - согласилась Арха и, кажется, больше всех этому заявлению удивилась, сама демонесса. - Что? Я же ее видела в тот же день, когда нам младенца подкинули. У нее и следа беременности не было.
Скулы Адаши заметно порозовели, а нож она стиснула так, что костяшки тонких пальчиков побелели. Или Арха совсем ничего не понимала в лордах. Или у рогатой красавицы проснулось горячее желание воткнуть столовый прибор в одну не в меру разговорчивую ведунью. Даром что нож был не только тупой, но и с закругленным кончиком. Если бы демонессе дали шанс, то с задачей она бы точно справилась.
- Вряд ли его матерью является императрица, - поспешила Арха развить свою мысль, пока золоторожка не взялась воплощать кровавые фантазии в жизнь.
- Это еще почему? - приподнял бровь Дан.
- Ну, смотри. Допустим, ребенок действительно ее. То есть, она изменила королю и родила метисика. И, естественно, захотела это скрыть. Поэтому приказала подбросить сына в приют, а вместо него предъявила мужу мертворожденную девочку хаш-эда. Так получается?
- Если ты хочешь намекнуть на то, что она мать и так поступить со своим ребенком не могла, то... - поморщился рогатый.
- Нет, я не на это хочу намекнуть, - отмахнулась от него девушка. - До меня уже дошло, что если лорды что-то и слышали о нормах морали и чувствах, то так, только краем уха.
Рогатый закашлялся, словно подавился. Шай выдал многозначительное: «Да-а...». А Адин снова укоризненно посмотрел на Арху. Но ей было не до оскорбленных чувств лордов.
- Я про другое говорю. Откуда она взяла трупик хаш-эда? Вас же в империи не так много. И дело даже не в том, что ни один лорд не согласится вот просто так взять и отдать императрице свою мертвую дочь. А в том, что твоя мать наверняка не захотела бы связываться с подобным. Мне вон Ирраш долго объяснял про ваши уязвимые места и возможности врагов. Я себе представляю, как бы она расплачивалась за такой подлог. Точнее, не представляю.
- Логично, - протянул Дан. - Хотя предположение о том, что ребенок - бастард императрицы кажется наиболее вероятным.