- Это как? - вопрошающий хотел конкретики.
- Двигаться! Или даже... дёргаться! Или... - а вот отвечающего уже "накрыло".
Позже.
Безлюдная, казалось бы, пустыня Уэко Мундо в последнее время богата на события. Нельзя сказать, что раньше тут не происходило ничего: пустые - не самые спокойные жильцы. Где-то кто-то сражался, иные пытались выжить, а самые невезучие становились пищей для более сильных и удачливых собратьев. Всё как и всегда. Но кому интересно однообразие? Вопрос, понятно, риторический. Сейчас же грозная помесь трёх звеньев пищевой цепочки - то есть хищное, но мирное растение - обеспечивала подлунный мир зрелищами на годы вперёд. Хотя тут и не было ни зрителей, ни смены сезонов.
"Махнуть левой рукой, махнуть правой. Поболтать ногами... Ух!" - так это происходило поначалу. Лёжа на спине, наименее пострадавшей, ввиду труднодоступности, части тела, я сгибал и разгибал конечности и, как мог, вертел ими, пытаясь нагрузить то, что меньше всего устало. Время от времени отдельные неудачные движения заставляли боль усилиться, но я продолжал, и вскоре требуемое состояние было достигнуто. Усталость более-менее равномерно наполняла тело. Даже предполагаемая думалка нуждалась в отдыхе: внимание стало трудно направлять, мир, и так серее некуда, поблёк. Я, аккуратно опустив руки и ноги, развалился на песке. Боль, в начале медленно возраставшая, а ближе к середине ставшая постоянной, без скачков тяжестью, вновь начала стихать. По телу разливалось ощущение лёгкого жара.
- Вот так хорошо... - было приятно: и боль слабеет, и задумка исполнена. Результат задумки пока не был известен, но, по ощущениям, прогноз положительный. Удовлетворившись, я перекатился на бок и, устроившись поудобнее, улёгся снова.
- Надолго?
- Да нет. Чуток отлежусь и пойду.
Вскоре отдых закончился. Я осторожно привстал, проверяя работу конечностей - теперь они не тряслись. Ноги держали твёрдо, хотя усталость и не отступила до конца. Резко дёрнул рукой - вспышки боли не последовало. "На что я и рассчитывал", - и успех тут же подтвердился волной внутреннего одобрения.
Я осмотрелся - на горизонте не было ничего нового. Всё так же уводила в даль цепочка следов, начинаясь у сплюснутой моими метаниями верхушки бархана. Взгляд упал на лежащий рядом "проверочный камень". Память сразу же выдала нацарапанные на обратной стороне символы. Я поднял "напоминалку":
- Совпало...
- И что с ним делать теперь?
- Память уже несколько раз проверял - нормально всё, ей можно довериться. Ещё какие-то знания о растениях и зверях обнаружились... Лучше выбросить, тяжесть всё же... - что тут же и сделал, и зашагал в направлении спуска.
- Так какой это был бархан?
- Не помню... Эх, - вздохнул я и полез вниз за камнем. - Бредить я всё-таки начал.
Глава 4
"Скука". Однообразие пейзажа навевало скуку. Так бывало и раньше, но сейчас я ничего не мог с этим поделать. Вот уже много барханов подряд, поднимаясь к вершине, я не ждал пологого, удобного для размышлений склона. По простой причине: думать стало не о чем. Нет, не то чтобы голову совсем покинули мысли. Думки исправно летали туда-сюда, ожидая, когда внимание их коснётся. Но мне стало... лень?
Приятные переживания от изучения новых вещей ещё не успели поблёкнуть в памяти. Я не забыл, каково это - вот и сейчас намеревался получить порцию "радости". Для сильных впечатлений нужна важная, животрепещущая тема. Однако всё очевидно значимое - тело, разум, природа - уже исследовано. Лишь в общих чертах, но пока хватает.
Требовалось что-то ещё... И вот я ждал, когда же оно появится. Ждал... и не дожидался. Я хотел снова увлечься на волнах интереса, погнаться за чем-то новым... но не увлекался. Мысли, достойной внимания, не находилось.
И вот я шёл, пересекая бархан за барханом. Как раньше. Всей разницы - усилившаяся скука да начавшийся с начала отсчёт. "Пятьдесят первый бархан"... "Пятьдесят второй"... "Пятьдесят третий"... Ноги устают, память не подводит - только камень потихоньку крошится в руке. Песок такой же серый, небо бездонно-чёрное. А я несу в себе противоречие, вечное противоборство скуки и лени. И продолжаю шагать.
Где-то к сто десятому бархану скука стала одолевать. Её успех, однако, мог оказаться временным. Стоило его закрепить, ибо лень никуда не исчезла, она лишь временно и частично отстранена от управления. Активно действовать всё ещё не хотелось, и, в надежде увидеть хоть что-то новое, я стал чаще смотреть по сторонам. Ситуацию это сильно не поменяло: вокруг всё ещё лежала пустыня.
- Может быть, - подумал, оглядывая окрестности, - где-то пески не такие безжизненные. Я ведь помню... знаю, что так оно и есть. Должна в этом бархановом море теплиться жизнь, - переступив вершину, остановился и огляделся - ничего. - Ладно бы только память, она может ошибаться. Но я и сам как-то здесь живу. Значит, это возможно. Еда подобным мне не требуется, а влага... - за время путешествия пить не хотелось ни разу. - Ну, в ней тоже нет недостатка.
- Так почему здесь настолько не по-пустынному пустынно?
- Неясно... Может, все заболели и вымерли... - печально вздохнул. - Эх... Вот это действительно плохой вариант. Тогда я и сам того... вымру.
Я шёл, усиленно вглядываясь в линию горизонта. Ничего нового, ожидаемо, не встречалось. Желание действовать пропадало.
Через семьдесят барханов порыв, так и не принёсший зримой пользы, угас совсем. Эта неудача вызвала во мне лёгкую досаду. Вскоре скука, бывшая инициатором сего действа, снова пришла в некое равновесие с ленью. Я же стал осматривать окрестности, как раньше - то есть как получится.
И снова: "сто восемьдесят пятый"... "сто восемьдесят шестой"... Символы, начертанные на камне, крепко держались в памяти. Небо, хоть и тёмное, всё такое же чистое - ни облачка. Месяц продолжает висеть на месте.
- Если так пойдёт и дальше... - пустыня, изученная во всём своём однообразии, грозила опять разжечь во мне жажду деятельности, - то скука снова может усилиться. И опять схлынет. И...
- Сколько раз это повторится? Так и буду метаться туда-сюда? - поднялось недовольство.
- По всему выходит, да.
- Так... разве это не плохо? - вопросил, удивляясь своей апатии.
- Ну, - ненадолго задумался, - как бы да, плохо. Желаемое не достигается, возмущение растёт. Но это в перспективе, в будущем. А до тех пор, пока не надоест... буду биться лбом. Вот если "качели" желаний затянутся надолго - тогда, наверное, перестану.
Проверить догадку не удалось. На двухсотом по счёту бархане было решено сделать привал. Подогнув ноги, я лёг брюшком на песок и расслабился; уставшие конечности отозвались чем-то приятным. Надолго, впрочем, этой "радости" не хватило. Внимание, раньше занятое, снова стало некуда девать, и скука опять начала подзуживать к действию. Вставать было всё ещё лень, так что я принялся оглядывать предстоящий путь. И на этот раз, как ни странно, результат не заставил себя ждать. Далеко впереди, лишь чуточку в стороне от мысленно проложенного курса, я заметил... нечто. Тонкое, вытянутое вверх, оно будто бы слабо светилось на пепельно-сером фоне.