— Я тоже звонить хочу, — сказал Вовка.
Как раз в это время они проходили мимо второклассников, и новый дружок Вовкин, второклассник Сашок, сказал ему:
— Подумаешь — звонить! Я уже сто раз звонил! И ты назвонишься, когда будешь дежурным.
И вот потекли школьные дни, один интереснее другого. Написали ребята в своих тетрадях первые палочки. Потом — первые кружочки. Они узнали, что есть такая буква «А», потом учительница познакомила их с буквой «У» и научила складывать вместе две эти буквы в хорошее слово, с которым можно смело ходить в лес — не заблудишься: «АУ».
А когда узнали ещё одну букву, широкую «М», уже смогли прочитать под картинкой, на которой была нарисована Бурёнка, слово «МУ». Но больше всего обрадовались ребята, когда сложили вместе два «М» и два «А» и получилось «МАМА».
Вовка, правда, и до школы мог прочитать это слово и даже написать, но тогда он просто узнавал это слово среди других слов, как узнают знакомого среди незнакомых. И не писал он его, а рисовал. А теперь он читал его по-настоящему, по буквам, как полагается.
Ещё весной этого года, когда они жили на старой заставе, Вовкина подружка Света, второклассница, пыталась научить Вовку читать и писать. Только, наверное, Светка ещё не умела учить. Слова «АУ», «МУ», «МАМА» Вовка научился узнавать, а дальше дело не пошло.
— Вот это буква «У», — показывала Светка. — Это «С», а это «Ы». Запомнил? Повтори.
— У-С-Ы, — правильно повторял Вовка.
— Теперь читай их вместе, — требовала Светка.
Но сколько она ни билась, понять, как соединяются три буквы вместе, Вовка не мог.
— Да что же здесь непонятного? — кипятилась Светка. — Это так просто! Слушай, что получается: у-с-ы — усы! Понял? Получаются усы, которые у дядей и дедушек бывают. Повторяй за мной! У-СЫ.
Но Вовка не хотел повторять.
— Плохо ты учишь. Одни усы только получаются, а борода не получается, — говорил он сердито. — А у дедушек и борода бывает, я сам видел.
— Эх, ты, — упрекала его Светка, — наверное, ты ещё мал. Подрасти, тогда учиться будешь.
На этом всё и закончилось. Вовка очень обиделся. Он даже перестал со Светкой водиться и не водился до самого вечера. А на другой день Вовка с мамой и папой уехали с заставы.
Наверное, учительница, Лариса Евгеньевна, умела учить читать лучше Светки. При ней буквы стали куда послушнее — сами в слова складывались. И уж если она спрашивала тебя, надо было отвечать. Учительнице не скажешь «я с тобой не вожусь» и из класса не уйдёшь.
Да Вовке и не хотелось никуда уходить. Ему понравилось учиться. Он даже всё время поднимал руку и готов был отвечать на все вопросы Ларисы Евгеньевны. На пятый или шестой день, вернувшись из школы, Вовка ещё с порога закричал:
— Мама! А сегодня знаешь, что мы проходили?
— Что? — с интересом спросила мама.
— Мы палочки складывали! Одна да одна палочка — будет две! А одна, да одна, да ещё одна — будет три палочки! Скоро мы до десяти будем складывать, а потом и до ста!
Хорошо было Вовке в школе, но никак он не мог забыть про то, что пришёл в школу без цветов. Не мог забыть потому, что все его товарищи каждый день поливали свои цветы в горшочках, а Вовке поливать было нечего.
И вот как-то раз вышел Вовка из дому. Пора было идти в школу. Погода хорошая, солнечная. Моряки на кораблях развесили сигнальные флаги для просушки, и они трепетали на лёгком ветерке. Вовка загляделся на флаги, потом начал рассматривать сопки за кораблями, а потом посмотрел на ту сопку с отвесными скалами, под которой были заросли карликовой полярной берёзы. И тут он очень удивился: среди зарослей березняка он увидел… ну, конечно же, там распустились какие-то жёлтые цветы!
Вовка быстро пошёл к сопке.
«Соберу большой букет и принесу в школу», — думал он.
По тротуару, сколоченному из досок, прошёл он мимо причала, у которого были ошвартованы боевые корабли. Но он уже не смотрел на палубы сторожевых кораблей, не обращал внимания на флаги. С тротуара сошёл он на тропинку, круто идущую в гору между кустиков черники. Посёлок за его спиной стал опускаться вниз, отсюда он был виден до последнего домика, до последнего сарайчика. Но Вовка не оглядывался, он видел только жёлтые цветы и шёл к ним, как идёт моряк к береговым огням.
